– Но именно поэтому для меня стало неожиданностью, что они решили устроить должную церемонию, – заметила Диана и достала из сумочки запечатанное письмо.
Оно выглядело так же, как то, которое получила хозяйка. Открывая свой экземпляр, она походила на мотылька, чересчур близко подлетевшего к пламени.
– Ха-ха. Я подумала точно так же! Мне казалось, что они будут слишком смущаться, чтобы так сделать.
– Вот именно. Я их решимость поддерживаю, но чтобы пригласить и нас…
– И будет еще двое гостей? – спросила хозяйка. Ив довольно вздохнула и ответила:
– Да. Все-таки он совершенно немыслимый тип.
– «Немыслимый тип», да, это прямо про него, – кивнула Диана.
Хозяйка робко обратилась к ней:
– Да, кстати, о чем ты с ними говорила? Как старшая в смысле жизненного опыта.
Я непроизвольно поднял голову – мне показалось, что этот вопрос очень нетипичен для хозяйки.
Тем не менее – и вопреки робкому тону – на лице хозяйки был написан живой интерес. Хотя в городке она никогда не влезала в женские беседы, она была в самом подходящем для этого возрасте.
– Хочешь узнать? – и Диана странно улыбнулась.
– У нас много времени, – с усмешкой заметила Ив и, как и хозяйка, подалась вперед.
– Это история любви, известная людям моего города…
Когда Диана начала свой рассказ с этих слов, атмосфера в карете стала для меня, рыцаря, довольно неуютной.
***
У этих шумных женщин было время. И вино. И сверх того – множество прекрасных закусок.
Поглощенные рассказом Дианы, они смеялись, они ужасались, они иногда улыбались, иногда сердились, иногда просто слушали с интересом.
Хотя никто из них не был ребенком, а Ив и Диана не походили на любительниц веселых бесед, все они вели себя как юные девушки. Хозяйка тоже участвовала в разговоре, хоть и почти не перебивала, и время от времени пила вино, которое ей полюбилось. Увы, я не испытываю желания высказать свое мнение о том, кто из трех своим поведением напоминал самую глупую девушку.
Подобно собаке, которая гложет брошенную ей кость и пять, и десять дней напролет, они разговаривали без передышки с тех самых пор, как покинули город, и успокоились наконец, лишь когда остановились позавтракать.
Ив, смеявшаяся так звонко и громко, что у нее тряслись плечи, как у дикого зверя, сказала, что устала от смеха, и перешла из кареты в повозку с вещами. Солнце светило очень тепло, и царило полное безветрие – скорее всего, она просто решила подремать.
А может, у нее от этой истории живот разболелся.
