- Ушла красота-то, Игорь Иванович, - сказала она чересчур бодрым тоном.
- Мне хватит, - ответил он серьезно. - Буду вас откармливать, Люджина. Еще пару дней полежите, и домой. И беречь себя, - он коснулся ладонью ее живота и осторожно, неуверенно его погладил. Северянка неожиданно покраснела.
- Сообщили уже, Игорь Иванович? Вы не думайте, я не планировала… так. Вы не беспокойтесь, я не буду вас напрягать.
- Что за глупости, Люджина? - недоуменно спросил Стрелковский. Дробжек прерывисто вздохнула, подергала воротник зеленой больничной рубашки и прямо взглянула на него.
- Я не забеременела специально, чтобы привязать вас, - четко проговорила она. - И если вам это ни к чему, то я спокойно уеду к матери и не буду вам мешать.
- Люджина, - сказал он терпеливо, - я еще в своем уме. Естественно, вы не планировали. Вы вообще не способны на хитрость. Жить вы будете со мной, в моем доме, растить нашего ребенка. И если вы вздумаете уехать, я очень рассержусь. Мы же все обговорили.
- Дело в том, Игорь Иванович, - спокойно пояснила Люджина, - что раньше вы были свободны в своих решениях. А сейчас чувствуете ответственность. И благодарность. Я хочу, чтобы вы понимали, что вас это никак не обязывает.
- Боги, Дробжек, - Стрелковский раздраженно качнулся на стуле, - ешьте лучше ваш пирог и молчите. Когда вы начинаете показывать свою независимость и готовность исчезнуть в любой момент, у меня возникает желание вас отшлепать.
Она хмыкнула, и в звуке этом отчетливо прозвучало «Ну попробуйте». Открыла рот, чтобы что-то возразить — и Игорь аккуратно пересел к ней на кровать, подтянул к себе и обнял.
- Черт, - сказал он ей в шею, проводя ладонью ей по боку, - я чувствую ваши ребра. Я как-то привык уже к тому, что вы мягкая, Дробжек, и я не рискую ушибиться о кости или сломать пальцы, обнимая вас. Будет повару работа. Вы вставать сейчас можете?
- Могу, - голос ее был тихий — Игорь гладил по выступающему позвоночнику кончиками пальцев, и северянка как-то замерла, положив голову ему на плечо. - Но руки-ноги трясутся. Восстановлюсь. Мышцы нарастут. Главное, чтоб не жир.
- Ну, будете еще мягче, - Игорь не удержался, сжал ее грудь — увы, и правда стала меньше, - и капитан ответила смешком:
- Потеряли любимую игрушку, полковник?
Напряжение и неловкость последних минут вдруг испарились, и стало весело.
- Ничего, - сказал он, с неким даже озорством заглядывая в ворот рубахи, - кормить будете, вырастет. Хотя и так, - он погладил ее, снова сжал, и глаза Люджины потемнели, губы приоткрылись, - хорошо. Дробжек, - твердо произнес он ей в губы. - Больше никаких перестрелок, никаких заданий. Будете сидеть дома.
