- Стойте! Нельзя сюда! - он выбросил руку, то ли стремясь задержать, то ли предупреждая... Я отшвырнул его в сторону - одним ударом, как встарь, как в лихом кулачном бою на льду Волхова, когда сходились Славенский Конец с Плотническим... Хоть и обучен ты, паря, новомодным своим штукам, когда одним пальцем стену бетонную пробивают, а против настоящей силы тебе, видать, еще стоять не приходилось.
Ярослав всхлипнул и осел.
Лика не обернулась - тянула и тянула на одной ноте свое тягучее песнопение; а там, в Васюшкиной избе - я знал - катается сейчас по полу, корчась и тонко визжа от боли, мохнатый серенький клубок, и торчащие руки-ноги бессильно колотятся о доски. И не он один. И в бане, и в овине, и на гумне, - всюду кричат, исходят одному мне слышным воплем те, кто мне помогал. И - кому помогал я. Помогал и оберегал...
Домовой не выдержал. Да и не мудрено - вера в Лике чувствовалась такая, что, казалось, скажи она сейчас, за неимением горы, дальнему лесу "иди и встань рядом!" - послушаются деревья и вся армия лесных хозяев ничего не сможет сделать.
Домовой не выдержал. Он внезапно возник прямо на крыльце, напротив творящей свое дело Изгоняющей - верно, бедняга совсем ополоумел от боли и страха. И - в последнем проблеске уже гасшей жизни увидел меня.
- Спаси-и-и... - только и успел выдавить он, уже охваченный яростным белым пламенем.
Вспарывая душу, по мне хлестнул бич, усаженный острыми шипами. Древняя ярость толкнулась в сердце - впусти, позволь, как раньше, врага вмах, отомсти, не дай уйти невредимым!
Но я так же очень хорошо знал, что все это сейчас бесполезно.
Меня Лика не замечала. Похоже, она вообще вокруг себя ничего не видела - только тот пылающий круг, в котором с воплями тонули, сгорали, распадаясь невесомым прахом, ненавистные ей демоны...
Я замахнулся. И - тотчас опустил руку. Сила моя не значила здесь ровным счетом ничего. ОН, Белый Христос, охранял своего верного воина лучше любых оберегов.
За моей спиной поднимался Ярослав, поднимался, сплевывая кровь. Не растерянный, не ошарашенный - словно все шло, как он и предвидел. Ярослав, Ярослав... Проклятое имя!
Сейчас, сейчас он вцепится мне в горло. Маски сброшены. Но - этого мальчишку я не боюсь. А вот его спутница...
Крики и в амбаре и возле баньки стихали. А я стоял, бессильно уронив руки, и ничего не мог сделать. Даже если бы я сейчас начал рвать Ярослава на куски - Изгоняющую это бы не остановило. Ее вообще ничего бы не остановило. Только...
