– Здесь для Вас самая неприятная новость, – Васильевич посмотрел на Надежду, уже подозревающей неладное, потом на Льва Николаевича, – расскажи им.
– Я прошел к карагачам спустя два года после тунгуски, – начал он, – не без помощи их мага, но с огромным трудом даже для меня. Встретившись у ваших с представителями лиственницы, я заверил их в нашей лояльности к ним и непричастности к случившемуся. Хотя, впрочем, убеждать в этом их не было необходимости. Овен объяснил, что наш проход откроется сам, примерно через десять лет и мы пришли к соглашению совместного решения проблем с секвойей спустя эти годы. Самое неприятное что маги карагачи научились ставить замок на проход со своей стороны, но до конца и сами не знают, как он работает.
Он отхлебнул кофе, встал, подошел к Наде и погладил ее по голове.
– У них я пробыл три месяца, – продолжил Николаевич, прохаживаясь по кабинету, – когда вернулся узнал, что у нас прошло сорок лет.
Надежда всхлипнула, я сидел с открытым ртом и судорожно прикидывал расклад.
– Погодите! – опомнился я. – Это если я, дай бог, за месяц справлюсь, меня здесь больше десяти лет не будет?
– Есть предположение, – вступил Васильевич, – что разница в скорости времени не постоянная. Вначале большой всплеск, затем разрыв стремительно сокращается пока не сравняется с нашим временем и проход откроется. Но что мы знаем уже точно, чем меньше разрыв, тем сложнее пробиться через проход, даже тому с чьей стороны был он сделан. Мы думаем если ты справишься за пару месяцев, то вернешься раньше чем за десять лет.
Надежда громко всхлипнула и разрыдалась, по-детски утирая слезы кулачками.
– Это не правда! Я ничего про Сергея не могу предположить ни сейчас ни потом, а это значит я рядом. Ведь так всегда было, что я не могла предполагать о событиях рядом с собой, – всхлипывала она.
– Погодите, – я обнял Надю и прижал к себе, – давайте я Льва Николаевича или Бориса пропихну к себе, как это сделал наш маг с вами, – я посмотрел на Льва, – и сразу вернусь. И вообще, что нам дает этот поход?
– Во-первых, – начал Лев Николаевич, – «пропихнуть» наших уже не получится. Когда в десятом году меня проводили сквозь проход, он был вязким, и я чуть не застрял, но он был. Когда я вернулся с нашей стороны уже ничего не было, вернее по эту сторону все как прежде, роща и Аулиеагаш. А вот по ту сторону ничего нет, для нас, дубов, по крайней мере. Как пройти через то чего нет? Я полгода там бродил, так ничего и не нашел.
