– Эта комната тоже могла бы быть отличной. А чердак здесь есть? Если нет, можно было бы устроить световой люк, в буквальном смысле залить комнату светом.
Раздался громкий, старомодный звон – где-то в доме зазвонил телефон и заполнил этим звуком все пространство, настойчиво требуя внимания. Лицо Айрис приняло озадаченное выражение.
– Это городской телефон, – сказала она. – Странно. Никто никогда по нему не звонит. Пожалуй, я лучше отвечу. Раздражает, когда он так трезвонит.
Она исчезла, и, оставшись одна, я открыла шкаф для документов. Я почувствовала отвращение к себе, но другого выхода как будто не было. Когда-нибудь я все объясню или верну это обратно. Вероятно, Айрис даже не заметит.
Через минуту она вернулась, качая головой.
– Все в порядке? – спросила я, отвернувшись от окна и подойдя к ней.
– Да, – отозвалась она. – Во всяком случае, я так думаю. Никто не ответил. Когда я набрала 1471, номер не определился[34].
Мы прошли через крохотную лестничную площадку и спустились на первый этаж.
– У нас такое случается постоянно, – заметила я. – Это спам. Они просто звонят по всем номерам.
– Правда? Ну ладно. Раньше такого не было. Впрочем, какая разница. Выпьем еще кофе?
– Да, – кивнула я. – Это было бы чудесно.
Январь
Рождество наконец-то закончилось. Мы с Сэмом отметили Новый год в Фалмуте только вдвоем. Там мы ни с кем не разговаривали, а после побрели домой сквозь послеполуночные толпы людей, отрезанные от окружающего шумного веселья. В первый вечер нового года я обняла мужа и тронулась в путь с предательски легким сердцем, с предательски учащенным пульсом, чтобы успеть на поезд. Гай ждал меня в вагоне-салоне. Все так, будто и не было этого перерыва.
Недели проходили как одно сплошное расплывчатое пятно. Я была одержима Гаем до умопомрачения. Я никогда не испытывала ничего подобного. Я желала лишь быть с ним, дотрагиваться до него, разговаривать с ним. Все остальное не имело значения.
Я узнала каждый дюйм его тела, а он – каждый дюйм моего. Оглядывая незнакомцев и коллег, я спрашивала себя, испытывали ли они когда-нибудь такую сексуальную одержимость. Начинались ли браки других людей с этих фейерверков? Потому ли Леон советовал мне, когда я познакомилась с Сэмом, не выходить за него? Предвидел ли он то, чего не смогла прозреть я: что однажды вдруг наступит нечто подобное, подхватит меня и увлечет за собой?
Я так долго была хорошей. Когда-то давно я была плохой, и вот теперь я стала такой снова; но на этот раз я плохая по-другому, и ставки ниже. Возможно, поэтому я справлялась.
