— Хоть это хорошо. Да знаю я тебя, ведь всё скормишь… Не дури, Мань, где кашки в мясо добавь, где морковки подкинь, смотришь, на костюм сэкономишь.
— Да что ты, Тома, спасибо, конечно, за заботу, идите лучше, поезд тронется.
При первом же толчке вагона Симба прижалась к стене, зарычала, зашипела, замяучила.
— Тетенька, вы кого везёте?
— Собачку, девочка.
— Тётенька, а как ее зовут?
— Симба, девочка.
— Тётенька, а почему она лапкой так машет?
— Играет, девочка. Шла бы ты к маме.
— Это мой папа, — указала девочка на пришедшего за ней мужчину.
— Ишь, какой зверь! — сказал папа. — Он не опасен?
— Кто желает чаю? — спрашивала проводница, проходя по вагону. — Граждане пассажиры, не толпитесь, будьте сознательными. Это не лев, гражданин, — слышала Маруся объяснения проводницы.
— Что вы из меня идиота делаете? Что я, львов не видел?
— Справка имеется, гражданин, это собака, — проводница, уже подойдя к Марусе, заговорщицки подмигнула ей. Повернувшись спиной к Марусе, сказала громко и ясно: — Провозить собак на поводке, кошек в корзинках разрешается. Не толпитесь, граждане пассажиры, дайте отдохнуть пассажирке с собакой.
Симба сидела у окна, провожала взглядом проплывающие за окном деревья. Иногда бросалась на стенку у окна, где, по её расчётам, скапливались деревья, птицы и облака. Разочарованно смотрела на Марусю.
— Глупая ты, Симба, они вон туда дальше едут. Ты к окну прижмись. Да не упрямься, прижмись, не вырывай голову.
Маруся расстелила салфетку, очистила два варенных вкрутую яйца и полезла в сумку за бутербродами…
— Не помешаю?
«Который львов с первого взгляда узнаёт, — с тоской подумала Маруся. — Ещё в коридоре с проводницей спорил».
— Извините, я понял — вы инкогнито едете?
— Чего? — спросила Маруся.
Гражданин достал из кармана записную книжку.
— Будем знакомы — Борис Яковлевич.
Маруся промолчала.
— Я инженер, но такой случай, в одном вагоне с вами. Обязательно статейку в местную газету суну. Вы ведь укротительница Назарова?
— Нет… Бугрова, вы чего-то ошиблись…
— Бугримова?
— Да что вам надо, гражданин, идите себе, я старая, для ухаживаний не гожусь.
— Вы куда львёнка везёте?
— Щенок это африканский, сиамской породы, — раздражаясь, пояснила Маруся.
Не успела съесть бутерброд, как Симба поняла: уходивших из окна за стенку коров не поймать. А вот проходивших мимо их отделения людей хватать за ноги куда веселее. Пропускаешь ноги, посылаешь вдогонку лапу, крик «ой!» и треск материи. На когтях длинные нитки — улов!
