Амазонки Атлантиды | страница 54

– Стараюсь понять, – все также улыбалась Ника. – Но ты слишком рьяно пытаешься сохранить свой статус. И это мое осквернение скорее всего ты придумала сама.

– Проваливай! – крикнула мать. – Удались с моих глаз, и быстро!

– В сколь дальние места прикажешь удалиться? – язвительно спросила Ника. – У тебя, матушка, кризис самоуверенности. Когда разберешься со своими проблемами, позовешь. Я поступаю в распоряжение Вагнесы, в Легион Белых Дам. Там меня и найдешь.

Царица чуть улыбнулась и кивнула.

– Извини, дочь. Но есть вещи важнее, чем люди. Но где же ты нахваталась таких дурных привычек? И у кого?

– У тебя, конечно. Хитрой суки. Гены стервозности.

– У тебя смелый язык, Никатея, – фыркнула царица. – Однажды кто-нибудь захочет отрезать его и затолкать тебе в глотку.

– Это мне пророчат с самого детства, – ответила Ника, выходя из кабинета.

Но в дальнейшем я решила быть более терпеливой и послушной и сдерживать свои чувства. Хотя бы при царице…

День за днем, месяц за месяцем Никатея тренировала себя, уединившись в заброшенном тренировочном лагере. Она носилась по лесам и долинам до глубокой ночи, а утром встречала очередной рассвет цветущей и жизнерадостной. Правда, она немного исхудала и озлобилась, став похожей на гончую собаку. Как у большинства амазонок, в натуре Никатеи проявлялось скрытое упрямство. Брона говорила, что упрямство – наша расовая черта характера и что мы вполне можем давать уроки упрямства ослам и учить этому навечно застывшие пирамиды.

Некоторые стороны моего таланта проявлялись сами по себе. Я приобрела способность воздействовать как на животных, так и на сознание людей. Я могла остановить своего жеребца лишь одним усилием воли и заставить его двигаться в нужном направлении.

Свободными вечерами я поднималась на террасу дворца – самого высокого здания города, и наблюдала за тем, как солнце заходило за вечнозеленые предгорья, покидая этот мир. А внизу лежал наш остров, иссеченный шрамами войны, пропитанный кровью и горькими слезами. Все это наводило на размышления о том, что происходит в этом жестоком мире.

В империи так много различных интриг, тайных замыслов и соперничества, которые уходили корнями вглубь многих тысячелетий. Амазонки всегда обожали вмешиваться в чужие дела, надеясь, что после их вмешательства жизнь станет более интересной и красочной. Иногда они становились злобными, жестокими и невежественными, воплощая в жизнь свои самые дурные фантазии. Но они все-таки были моим народом, моей большой семьей. А мать в детстве мне часто говорила, что не нужно думать скверно о родственниках. Этот урок я почти уяснила.