Молодой репортер словно бы снова прочел ее мысли.
– Хорошо, обещаю вам и то, и другое: быть осторожной и попросить у вас помощи, – Виктория протянула ему руку. Сквозь застекленные двери станции она увидела, что наверху остановился лифт, выпуская группу пассажиров.
– Мне действительно пора!
Еще раз помахав Джереми рукой, она поспешно направилась к лифтам.
Виктория села на кольцевую линию и вышла на станции «Хай-стрит Кенсингтон». Оттуда девушка за пятнадцать минут дошла до Холланд-парка. Они с отцом жили в четырехэтажном доме в викторианском стиле с небольшой башенкой. Внезапно Виктория вспомнила, что в детстве представляла, как в этой башне живет Рапунцель. Она всегда надеялась, что однажды ей посчастливится увидеть, как та сбрасывает из окна свои длинные волосы и расчесывает их. На миг ей показалось, что она слышит голос матери, которая читает ей сказки на немецком языке. Ей вспомнилось чувство защищенности, сладковато-терпкий запах матери, щеку вдруг будто защекотало кружево на ее платье. Ее мать очень любила запах померанца и вербены. Исполнившись надежды, Виктория вошла в свой прежний дом.
Однако уверенность Виктории вскоре пошатнулась. Портье был назначен недавно, остальные жильцы тоже переехали в квартиры всего несколько лет тому назад. Портье соседнего дома хоть и не помнил ничего толком о пожаре, но все же смог назвать несколько семей, которые жили у Холланд-парка пятнадцать лет назад. Снова обретя надежду, Виктория навестила их и показала им фотографии миссис Оливер. Однако все было тщетно, ее никто не узнал.
Расстроившись, Виктория хотела уже было отправиться к Грин-парку, когда увидела на газоне перед домами пожилую женщину, сидевшую с вязанием на скамейке и присматривавшую за младенцем в коляске. Она была одета в стандартную для нянь одежду: накрахмаленный белый чепец и синее пальто поверх такого же синего шерстяного платья. Нянька перевела внимательный взгляд на молодую девушку, ходившую по лужайке с двумя маленькими детьми в матросских плащиках. Судя по всему, это была ее помощница.
Виктория решила предпринять еще одну попытку. Она направилась к женщине, щеки у которой вдруг покраснели, словно от нахлынувших воспоминаний. Представившись, она спросила:
– А вы случайно не жили здесь пятнадцать лет тому назад?
– О, я уже почти тридцать лет работаю на семейство Арнольд. Под моим присмотром растет уже второе поколение.
И она с гордостью указала на малыша, мирно спавшего в коляске, и на детей, мальчика и девочку, стоявших под деревом и рассматривавших гнездо.
