– Виктория, – резко произнесла она, – твое поведение снова было неприемлемым. Мало того что тебе обязательно нужно было публично поругаться с сэром Френсисом, нет, тебе нужно было сделать это незадолго до того, как он был убит. Немедленно одевайся, я буду сопровождать тебя на беседу с комиссаром.
Этого не может быть, это все неправда…
– Мне известить мистера Монтгомери, мисс Виктория? – услышала она слова Хопкинса.
– Да, пожалуйста, сделайте это. Ах нет, он на острове Мэн, – вспомнила она.
Впервые со дня смерти отца Виктория пожалела, что рядом нет мистера Монтгомери: не как ее опекуна, а как адвоката.
«Уж лучше бы меня эскортировал в Скотленд-Ярд полицейский, чем бабушка Гермиона», – мрачно подумала Виктория, сев в карету рядом с леди Гленмораг. Убийство сэра Френсиса все еще не укладывалось у нее в голове. Карета резко тронулась с места. Небо было затянуто тучами, по окнам и крыше барабанил дождь.
Ее бабушка выглядела свежей и отдохнувшей, несмотря на то что, скорее всего, спала лишь несколько часов, и была одета идеально. На ней было светло-серое пальто с изысканным узором из волнистых линий и кругов. Воротник и длинные чашеобразные рукава и такая же светло-серая шляпа были оторочены мехом. Женщина смотрела на внучатую племянницу все так же с возмущением.
– Твоя бабушка Виктория тоже постоянно устраивала скандалы. Твой отец не просто выбрал омерзительную профессию, – слово «профессию» она произнесла с отвращением, – своим аморальным образом жизни, который он выставлял напоказ, он компрометировал свою семью. Но даже эти двое не сумели добиться того, что их будут допрашивать как свидетелей по делу об убийстве.
– Я не убивала сэра Френсиса, – поспешила заявить Виктория.
– Что ж, я очень на это надеюсь. Процесс по делу об убийстве с тобой в качестве обвиняемой – только этого нашей семье и не хватало, – леди Гленмораг подняла брови. – Как бы там ни было, ты совершенно разрушила то хорошее впечатление, которое успела произвести на гостей бала, и испортила вечер своей кузине.
Виктория решила промолчать и не напоминать о том, что не хотела участвовать в бале.
Бабушка погрузилась в укоризненное молчание, и Виктория была ей за это очень благодарна. Поскольку, как это часто бывало, когда она оказывалась заперта в замкнутом пространстве и волновалась, ей стало не хватать воздуха. Девушка заставила себя дышать ровно и спокойно.
Сквозь деревья Грин-парка Виктория краем глаза увидела Букингемский дворец. Под дождем он тоже казался серым. Ничто больше не напоминало о ярко освещенном бальном зале минувшей ночью. Ей казалось невообразимым, что не прошло и дня с тех пор, как она предстала перед королем в бальном платье, флиртовала и танцевала с Рэндольфом.
