На Элен, однако, его чары не действовали. Она не отвечала на ухаживания Филиппа, но ей нравилось бывать в его обществе.
Поздоровавшись с мсье и мадам Монфор и гостями, которых прекрасно знала, девушка поцеловала в щечку Кристиану и присела с ней рядом. Подруга сказала с улыбкой:
– Успела хоть немного отдохнуть, Элен?
– Нет. После этого концертного тура я чувствую себя совершенно разбитой.
– Забудь! Послушай лучше, какая у нас программа на день: прогулки, ресторан, теннис…
– Разумеется, со мной в качестве партнера! – добавил, смеясь, Филипп.
– И наконец, несколько приятных часов праздности на берегу моря, – продолжала перечислять Кристиана. – Выезжаем через пару минут!
– Прекрасно! – отозвалась Элен, вскакивая со стула. – Мне уже лучше!
Домой компания вернулась около шести вечера. Навстречу им вышла мадам Монфор.
– Элен, наконец-то! Твоя мать звонила вскоре после полудня и сказала, что аббат Брайе очень плох. Приехал новый священник и не отходит от его постели…
Даже не попрощавшись с остальными гостями, девушка прыгнула в машину и на всех парах помчалась в Вендури.
* * *
Высокий, черноволосый, со спортивной фигурой, в джинсах и красной рубашке-поло, молодой человек лет тридцати вышел ей навстречу. Элен застыла на месте, лишившись дара речи. Взгляд его черных глаз – глубокий, проницательный, испытующий – обескуражил ее. На какое-то мгновение ей показалось, будто все вокруг замерло. В голову пришла нелепая мысль: они будут так стоять вечно, словно под гипнозом…
Наконец она собралась с силами и спросила шепотом:
– Как отец Брайе?
– Вы – Элен, не так ли? Входите!
По поведению незнакомца, по грустной нотке в его голосе она все поняла.
– Он говорил о вас перед самой своей смертью, – сказал он просто.
Поездка на сумасшедшей скорости, волнение, многодневная усталость сделали свое дело: Элен расплакалась.
– Мне так хотелось с ним увидеться! – пробормотала она сквозь рыдания. – И где этот новый священник, который должен был приехать?
– Это я. Проходите в дом! Меня зовут Александр Руфье, – добавил он, кладя руку девушке на плечо.
Это простое мимолетное прикосновение вызвало у Элен ничем не объяснимый трепет. Их взгляды снова встретились.
Элен поспешно отвела глаза. Неловкость, смущение, внезапное и почти необоримое желание броситься в объятия этому человеку, дать волю слезам…
Александр проводил ее к усопшему, и они вместе долго и беззвучно молились. Потом пришли еще люди. Элен в своем горе мало что замечала вокруг себя. Она сидела не шевелясь на стуле у кровати. Дважды Александр делал шаг в ее сторону с очевидным намерением заговорить с ней или даже прикоснуться, но передумывал.
