– Не волнуйтесь, Алиса. Эта тайна известна мужчинам испокон веков, но она продолжает работать.
– Но почему?
– Потому что мужчины предпочитают верить в то, во что им выгодно верить, – пояснила Рона. – Всегда можно на это рассчитывать.
Питер захохотал.
– Это верно, не буду спорить, – сказал он.
– Ой, смотрите! – воскликнула Алиса. – Бедный папа. Кажется, его укачало.
Она бросилась к отцу, но когда Рона хотела последовать за ней, Питер удержал ее.
– Когда Алиса находится рядом с отцом, вы ей не нужны, – сказал он. – Останьтесь, расскажите, чему это вы учите мою племянницу.
– Это не предназначалось для ваших ушей.
– Чтобы мы, мужчины, не узнали вашу тайну? Но, как вы справедливо заметили, она и так известна нам «испокон веков». – Он улыбнулся, и улыбка его показалась Роне необычайно приятной. – Интересно было узнать, что женщины, оказывается, учат друг друга, как дурачить нас, мужчин. Я думал, это умение у вас в крови.
Его шутка рассмешила ее.
– Так и есть, – сказала Рона, – но никогда не помешает подучиться. И это касается не всех мужчин. Только тех, кто настолько недалек или ленив, что верит лжи.
– Вы меня успокоили, сударыня. Значит, любой мужчина, который вам не поверит, может утешиться мыслью, что он принадлежит к той малочисленной группе интеллигентов, которых женщины не презирают в глубине души? Только одна мысль об этом доказывает, что женщина сделала из него дурака.
– Ну вот, – вздохнула Рона, изображая разочарование. – А я-то надеялась обвести вас вокруг пальца.
Они вместе расхохотались. Когда смех стих, Питер минуту постоял рядом с Роной, глядя на волны и храня молчание.
Рона понимала, что должна закончить этот разговор. Она приняла решение избегать Питера, но прежде ей не встречались мужчины, способные на столь восхитительные словесные дуэли, доставляющие дурманящее удовольствие. «Начну избегать его позже», – пообещала она себе.
– Мне кажется, вы мудрая женщина, сударыня, – сказал Питер. – И главным доказательством тому является то, что вы сумели завоевать доверие моей племянницы.
– Мне говорили, что с ней трудно, но мне так не кажется. По-моему, она просто несчастна, одинока и ей нужен друг.
– Я тоже так думаю, – серьезно произнес Питер. – И я рад, что она нашла друга в вашем лице. Я бы тоже хотел называть вас своим другом.
Он протянул руку, и Рона пожала ее.
И тут произошло нечто неожиданное. Вместо того чтобы отпустить ее руку, Питер посмотрел на кисть, лежащую в его ладони, такую маленькую и изящную, и на миг замер, как будто пораженный внезапной догадкой.
