Амалия берет баночку, поворачивает и читает написанную от руки этикетку:
– МО7. Helichrysum. Побег. Перерождение. Открытие.
От этих слов сердце Бьянки подскакивает и начинает бешено стучать. Амалия замечает это, но молчит. Она не привыкла давить и никогда не задает вопросов. Открыв баночку с маслом, она подходит к Бьянке и при помощи пипетки капает три капли ей на запястье, втирая и массируя до самого предплечья.
– Если хочешь, понюхай.
Бьянка подносит запястье к носу и вдыхает.
– Мне нравится! Пахнет лакрицей.
– Бессмертник – один из самых ароматных настоев. И лечит он не только покраснение… – отвечает Амалия со странным блеском в глазах. – Позволь ему сделать свое дело. Через несколько минут ты увидишь первые признаки его действия. Уже сейчас ты почувствуешь, как жжение проходит.
– Отлично. – Должно быть, это просто самовнушение, думает Бьянка. Но потом вдруг решает покончить с предрассудками.
– Закончив снаружи, масло начнет проникать вглубь, ища то, что вызвало твое беспокойство.
Амалия прижимает руку к ее сердцу, как будто поняв, от чего бежит Бьянка и что ей нужно найти. – Это центр, от которого исходят все вибрации. Капни три капли на сердце, массируя по часовой стрелке. Затем – три на плечи и разотри руками: правой рукой – левое плечо, левой рукой – правое, как будто обнимаешь себя.
– А какая связь между сердцем, плечами и покраснением на руках и лице?
– Увидишь.
– Можно я возьму его себе? – спрашивает Бьянка, указывая на баночку МО7.
– Конечно! Оно твое, ты же его выбрала, – в ее устах это звучит почти как комплимент.
– Советую тебе втирать масло каждый день, пока твоя кожа его принимает. Когда необходимость в нем пропадет, твое тело само даст тебе знать.
– Спасибо, – благодарит Бьянка, сжимая баночку.
– Не за что. – Амалия подходт к стеллажу, накрывает тряпочкой горшочек на последней полке. Затем поворачивается к Бьянке.
– А теперь пора возвращаться, не то наш ужин останынет…
Бьянка с улыбкой следует за ней. С тех пор, как она приехала, у нее уже разыгрался аппетит.
– А ты права: жжение на руках уже меньше.
– Я и не сомневалась. – Амалия, закутанная в свой пестрый балахон, закрывает синюю дверь потайной комнаты и выходит в коридор.
Луна сделалась огромной, и кажется, что она близко-близко. Ее белый свет отражается от морской глади, отбрасывая блики на веранду.
После ужина они переместились наверх, чтобы выпить настоя ройбуша и подышать свежим воздухом. Совсем немного – и тот барьер, что мешал Бьянке говорить, растворился сам собой. Должно быть, все дело в масле, или ройбуше с нотками шоколада, или же шали с бахромой, что Амалия набросила ей на плечи, а может быть, в этом удивительном свете, льющемся с небес. Но теперь дамба прорвалась, высвобождая поток невысказанных слов, от которых у нее перехватывало дыхание.
