Вскоре после «Алых парусов» на экраны выходит фантастический фильм Геннадия Казанского и Владимира Чеботарева «Человек-амфибия», снятый по одноимённому роману Александра Беляева. В нём Анастасия сыграла Гуттиэре, закрепив свой успех. Популярность её возросла неимоверно, хотя не обошлось и без критических замечаний, выдержанных в духе «социалистической морали» (Нехорошев Л. Анастасия Вертинская / Сб. «Актёры советского кино». М.: Искусство, 1967. Вып. 3).
Фильм «Человек-амфибия» стал лидером кинопроката 1962 года. Его посмотрели шестьдесят пять миллионов зрителей. На Международном фестивале фантастического кино, проходившем в Триесте, «Человек-амфибия» получил премию «Серебряный астероид».
В Театр имени Пушкина Анастасию приняли, не дожидаясь, пока она получит актёрское образование. А когда она перешла в труппу Театра имени Вахтангова (одного из лучших советских театров), то главный режиссёр Рубен Симонов почти сразу же поставил её дублером вахтанговской примы Юлии Борисовой в роли принцессы Турандот.
После школы Анастасия поступила в Театральное училище имени Щукина, в котором уже училась её старшая сестра Марианна. Среди однокурсников Анастасии был Никита Михалков. «Она пришла на курс уже звездой, – вспоминал он. – И хотя всегда вела себя очень достойно и сдержанно, для всех была человеком, который находится… Бог знает где. Она понимала, что к ней – напряжённый интерес: смесь зависти с благоговением».
Если Ассоль и Гуттиэре можно было назвать «несерьёзными» ролями (хотя несерьёзных ролей не существует), то Офелия в «Гамлете» – это уже очень серьёзно! Серьёзнее и не бывает!
К Шекспиру принято подступаться во всеоружии. Принято считать, что его пьесы не для дилетантов. Они являются своеобразным эталоном мастерства. В свой фильм «Гамлет» режиссёр Григорий Козинцев собрал всё самое лучшее. Прекрасные актёры во главе с Гамлетом – Иннокентием Смоктуновским, бесподобная музыка композитора Шостаковича, изумительный перевод Бориса Пастернака. А на роль Офелии была приглашена студентка театрального училища Анастасия Вертинская.
Образ послушной дочери, полной сострадания к Гамлету, но слишком ограниченной для того, чтобы понять и оценить всю глубину его переживаний, получился у Анастасии достоверным и подкупающе искренним. Отныне никто уже не мог, ссылаясь на молодой возраст актрисы, упрекать её в непрофессионализме. Анастасии не нравилось, когда окружающие видели в ней только дочь Вертинского или же просто восхищались её красотой, унаследованной от матери. Она стремилась к заслуженной славе, славе, которая стала бы следствием её собственных заслуг, её актёрского таланта, и добилась своего.
