Распахнув ее, ввалились в туман. Мерлин, это закончится когда-нибудь? Туман был необычным, он находился в постоянном движении, клубился, словно пытаясь принять форму чего-то. В этом пространстве было ни тепло и ни холодно. Здесь было Никак. Внезапно туман закрутился сильнее и начал приобретать знакомые очертания. Мы находились на вокзале Кингс-Кросс. Под часами стояла ажурная скамейка, на которую я опустился и устало произнес:
— Альбус, ты как хочешь, а я больше никуда не пойду. Хватит. Минерва все это заварила, пускай сама нас и вытаскивает. Я смогу переступить через свою гордость и признать, что смог проиграть бабе.
Альбус присел рядом со мной и вздохнул. Видимо, он тоже так решил. Если судить по его виду, я думаю, что МакГонаглл все равно никому о нашем позоре рассказать не успеет. Не успеет! Я, так уж и быть, постою на страже, чтобы никто крестному не помешал.
Туман начал опять менять свою форму. В одном конце вокзала образовалась дверь с зеленой табличкой «Выход», буквы на этот раз были серебряными, с другого конца раздался гудок и к нам подъехал Хогвартс-Экспресс.
— Знаешь, Альбус. Я в «Выход» не пойду точно. С Минервы станется опять неприличную фигуру показать и поезд убрать. Поехали уже, что ли. Какая разница, где сидеть. Вдруг этот поезд привезет нас в Волшебную страну и пойдем мы по тропинке из желтого кирпича в Изумрудный Город искать великого и могущественного волшебника Гудвина, который подарил бы Поттеру мозги, Минерве сердце, а нас храбростью благословил волшебным пинком по направлению к дому.
Крестный с настороженностью на меня посмотрел, потрогал лоб, затем вздохнув, произнес:
— Поехали.
И мы зашли в распахнувшиеся перед нами двери, прошли по пустому вагону и сели в купе. Поезд тронулся, но ничего долгое время не происходило. Через некоторое время я решил посмотреть на пейзаж за окном. Это был не пейзаж. Мы проезжали мимо меняющихся картин, все увеличивая ход. Вот Альбус стоит на коленях возле своей сестры. Во Аберфорд разбивает Альбусу нос. Поезд все больше набирал ход. Вот теперь уже я стою на коленях возле своего отца, не выпуская его рубашку из рук. Вот мы смеемся и смотрим на бегающего вокруг Шарля. Вот Гриндевальд целует Альбуса, они такие молодые и красивые. Вот я стою возле чьей-то могилы и кладу на надгробие цветы. Вот маленький Драко блуждает по ночному лесу со слезами на глазах. Вот Белла кидает ведро в костер. Вот я стою на коленях перед Альбусом и, заламывая руки, прошу о тортике. Вот я — маленький в поезде стою разговариваю с Эванс и к нам подходят Поттер с Блеком, начиная как всегда что-то кому-то доказывать. Вот Петтигрю кому-то кланяется. Вот больничное крыло Хогвартса и кто-то, смутно напоминающий Мальсибера, его рвет кровью и похоже частью собственных легких, а заплаканная Поппи стоит рядом и дрожащей рукой направляет на него палочку, из которой вырывается зеленый луч Авады. А поезд все набирает скорость. Уже почти не видно, когда одна картинка сменят другую. Вот я хожу перед столом Альбуса и что-то ворчу, размахивая руками. Вот я стою перед директорским столом и ловлю падающего Дамблдора и тыкаю ему в лицо его же потемневшей рукой. Череда картинок, глядя на которые, волосы непроизвольно встают дыбом. Вот зеленая вспышка и какой-то смутно знакомый мальчик падает замертво. Вот Драко стоит передо мной и задирает рукав, показывая Метку. Вот Минерва кидает в меня какое-то заклятие, а поставленный мною щит отправляет его обратно. Вот я стою на коленях возле груды камней и разрезаю себе руку. Поезд начал замедлять ход. Вот Альбус летит вниз, глядя в небо мертвыми глазами. Вот, в центре зала, в окружении детей и Пожирателей, стоят Поттер и Лорд. Вот лежит мертвый Поттер, а Том, разворачиваясь, насылает Аваду на всех Малфоев последовательно. Они падают замертво. Вот горит замок. Поезд остановился, а в голове прозвучало: «Гарри Поттер мертв. Вы сражались храбро. Лорд Волдеморт умеет быть милосердным. У вас час, чтобы похоронить ваших мертвых».
