Обстановка в Европе становилась все более напряженной. В представленном, наконец, 27 мая английском проекте ответа на главное советское требование — заключить официальный политический и военный договор — не было. Руководство СССР, уже имевшее горький опыт бездействия подобного по духу советско-французского договора в период Мюнхена, считало, что без конкретных обязательств сторон соглашение никакой ценности не представляет. В самом деле, по британскому проекту СССР должен был автоматически оказать помощь Англии и Франции в случае нападения Германии на Бельгию, Грецию, Польшу, Румынию и Турцию, которым Англия и Франция предоставили гарантии безопасности. Однако при нападении рейха на Прибалтийские государства (вариант весьма вероятный и наиболее опасный для СССР) немедленной помощи со стороны Англии и Франции не предусматривалось. Она могла быть оказана лишь при условии, если в результате взаимных консультаций действия Германии будут признаны угрожающими независимости или нейтралитету Прибалтийских государств, а также безопасности СССР. Такая расплывчатость формулировки давала западным державам возможность затягивать время консультаций и саботировать конкретную военную помощь. Дело еще более осложнялось тем, что 7 июня Германия заключила с Латвией и Эстонией пакты о ненападении. По данным разведки, велись тайные переговоры об оккупации Прибалтики немецкими войсками>209.
2 июня советская сторона внесла свои уточнения в проект для того, чтобы сблизить позиции с партнерами по переговорам. Они предусматривали немедленную и эффективную взаимопомощь в случае нападения на одну из трех держав, а также оказание ими помощи Бельгии, Греции, Турции, Румынии, Польше, Финляндии и Прибалтийским республикам. Договор вступал в силу одновременно с военной конвенцией>210. На следующий день французский премьер предложил дополнить советский проект положением о том, что гарантии трех держав другим странам должны распространяться в случае не только прямой, но и косвенной агрессии (как уже было предусмотрено в англофранцузских гарантиях Польше и Румынии)>211. Советское правительство с пониманием отнеслось к предложению Франции.
Выражение «косвенная агрессия», — указывалось в письме Советского правительства от 9 июля 1939 года, относится к действию, на которое какое-либо из указанных выше государств соглашается под угрозой силы со стороны другой державы или без такой угрозы и которое влечет за собой использование территории и сил данного государства для агрессии против него или против одной из договаривающихся сторон, — следовательно, влечет за собой утрату этим государством его независимости или нарушение его нейтралитета
