– Как? – вздрогнула я.
– На четвереньки, – терпеливо повторил Андре. – На колени и на локти. Попой ко мне.
– Попой, значит, к тебе, – я покраснела, пряча за бравадой свое смущение.
Андре усмехнулся и кивнул. Он сидел, облокотившись на сиденье дивана, и неторопливо ждал, пока я выполню его приказание. Сначала я сползла на ковер и уселась на пятки, глядя на Андре в смущении.
– Что-то не так? – поинтересовался он, тут же перестав улыбаться. Я помотала головой, развернулась и подалась вперед. Встав, как было велено, я тут же почувствовала себя слабой и беспомощной. Я попыталась обернуться к Андре, но сделать это было непросто, да и он тут же одернул меня.
– Нет, птица, нет. Опусти голову и смотри вниз. Раздвинь ноги, пожалуйста.
– Господи, это так унизительно, – пробормотала я, не вкладывая, впрочем, в это слово его традиционного смысла. «Унизительно» вдруг стало в моем словаре синонимом «возбуждающе», и Андре, кажется, это понял. – Это хорошо, – пробормотал он, и я почувствовала его пальцы на своих ягодицах. – Шире, шире.
– Еще шире? – возмутилась я, потому как, на мой взгляд, и так стояла полностью и безоговорочно раскрытая в своей самой уязвимой части.
– Представляешь, какой у меня вид отсюда? VIP-ложа, первый ряд. И Андре руками надавил на внутреннюю сторону моих бедер, вынуждая широко расставить ноги. Слова Андре обожгли меня, я попыталась представить, что именно он видит и чувствует сейчас, и волна возбуждения едва не заставила меня рухнуть на ковер.
– Пожалуйста… – начала было я.
– В чем дело, дорогая? – Голос Андре был обманчиво спокоен, но его пальцы шарили между моими ногами, ощупывали складки моих половых губ, по-хозяйски проникали внутрь влагалища, играли с клитором и анусом. Я застонала. – Тебе не нравится? – ухмыльнулся он, и я чуть было не пнула его ногой, но удержалась, боясь, что Андре может прекратить свою крайне возмутительную, но такую неповторимую пытку.
– Страдаю… от безделья, – пробормотала я.
– Ну, можешь взять у меня в рот, если хочешь, – и Андре позволил мне повернуться лицом к его прекрасному телу. Просить дважды уже было не надо, меня трясло от желания прикоснуться к нему, отомстить ему за каждое прикосновение, за каждую сладкую волну, в которых я почти утонула. Я склонилась над торчащим вверх членом, счастливая, что мне позволено заняться им, и принялась насаживаться ртом на его крепкий ствол. Я сжимала губы, играла языком, стараясь увести мысли как можно дальше от того места на моем теле, где играли руки Андре. Если бы я отдалась им полностью, я бы тут же кончила, я практически не могла бы сдержаться, а мне так не хотелось останавливать эту игру. Я сосала, облизывала, ласкала восхитительный член, испытывая такую волну нежности, которую не объяснить ничем, даже любовью. Мне хотелось, чтобы это не кончалось никогда.
