По телефону сообщили, что рейс снова откладывается на неопределенное время. Поэтому мы продолжаем прожигать жизнь, гуляя по ломаным улицам Королевского замка. Отсюда, с высокой горы, видно, как Дунай элегантно режет Будапешт на две части. «Дунай-Дунай, а ну узнай, где чей…»
До того как Юрий Петрович Любимов стал знаменитым режиссером знаменитой «Таганки» – властительницы дум целого поколения, он прошел серьезную жизненную школу – ФЗУ, ансамбль песни и пляски КГБ, Вахтанговский театр. Он говорит, что иногда содрогается, вспоминая, что вытворял в молодости, и по этому поводу очень жалеет свою маму. Однажды она лишилась чувств, когда ее сын – фэзэушник, пришел домой весь в крови.
– Местная шпана мстила кому-то из своих, кто их сдал милиции. У того нога была в гипсе, как и у меня тогда, вот они и перепутали. Спасло то, что когда меня хотели взять в кольцо, сзади оказалась стена. Я схватил трубу металлическую и стал ею размахивать. «Убью всех!» – кричал я. Кое-как отбился. Прыгнул в трамвай и так ушел от них. Домой явился весь в крови, с сотрясением мозга, без зубов. Тут мать и упала.
А когда сын поправился, то достал у кого-то финку, пистолетик маленький, отыскал своего главного обидчика и бился с ним не на жизнь, а на смерть.
Когда Любимов и Каталина встретились, их разделяли 30 лет: ему 60, ей в два раза меньше. Отношения развивались стремительно; несмотря на свой возраст и опыт сердцееда, Юрий Любимов и в 60 лет оставался романтиком. Он приглашал Каталину, которую звал Катькой, гулять по набережным, и с тех пор она полюбила туманы, которые накрывали влюбленных, как плащом.
– Бродили по каким-то холмам, беседовали, – вспоминает Любимов. – Ну, короче говоря, я влюбился и потом уже все думал, как мне с ней встретиться.
Как это ни кажется теперь парадоксальным, но свидание произошло при участии политических властей, которые так любили вмешиваться в общественную жизнь Любимова. На венгерской земле они вмешались в частную.
– Кате я назначил свидание, а до этого обязан был быть на вечере в советском посольстве. Короче, там идет концерт, чувствую, он затягивается, а меня же Катя ждет в гостинице. И я второго человека в Венгрии – Ацела, который ко мне по-дружески отнесся, тихонько спрашиваю: «Я вижу, вы собираетесь уйти. Вы не могли бы меня взять с собой?» Он удивленно на меня посмотрел: «А что ж это у вас в одиннадцать такие срочные дела?» И смеется. Я говорю: «Но вы же догадались. Мне обязательно надо быть». Я иду с ним, а советский посол перекрыл дорогу: «Вы, собственно, куда?» Ацел вмешался: «Я просил товарища Любимова. У меня с ним серьезный разговор». Посол отстал. Ацел довез меня до гостиницы, и там я увидел Катерину. Свидание состоялось при помощи главного венгерского идеолога.
