.
Вместе с тем в так называемом договоре И. Мазепы и С. Лещинского есть деталь, которая противоречит историческому контексту. Так, в пункте IV соглашения отмечается, что «король польский обещает поднять Мазепу в княжеское достоинство». На самом деле гетман стал князем 1 сентября 1707 г.[95] И.Мазепа просил накануне цесаря Иосифа I предоставить ему «Высокое достоинство князя Священной Римской Империи и по этом разрешить изготовить соответствующий Императорский диплом».[96] Сообщение о княжеской регалии поступило в Батурин, наверное, в начале или в середине 1708 г. Из-за этого в доносе В. Кочубея записано: «Року 1706 говорил гетман мні, Василыю, в Минску, на єдині малого часу, когда люде инныи не были, же обещала и упевнила его княгиня Долская, мати Вышневецких, учинити его князем Черніговским и Войску Запорожскому справити вольности желаемый у короля Станислава».[97] Т. е. генеральный судья еще не знал о том, что гетман стал князем. Это же положение его доноса стало фигурировать после перехода И. Мазепы на сторону Карла XII как факт заключенного соглашения в русских манифестах, обращениях к украинскому народу.
Не секрет, О. Оглоблину и другим ученым критически оценить упомянутый договор помешало то, что он был детально пересказан в напечатанном дневнике участника похода 1708 года Г. Адлерфельда, который погиб под Полтавой. Нейтральный и незаинтересованный в фальсификации мемуарист со шведской стороны — солидный аргумент для всей антимазепинской историографии.
«Свидетельство его не подлежит сомнению, — подчеркивал в своей статье В. Дядиченко, — он был придворным историком Карла XII, имел доступ к материалам государственной канцелярии и был осведомлен во всех делах»[98].
Исследователи, к сожалению, не обратили внимание на такую деталь: в реляции[99] «анонимного майора»[100], помещенной публикатором как приложение к дневнику Адлерфельда, после пересказа содержания договора Мазепы с Карлом XII С. Лещинським добавлено и предостережение: «Никто не знал об упомянутых договорах, кроме обоих королей, Мазепы, графа Пиппера, одного польского сенатора и изгнанного из родины болгарского архиепископа».[101] Откуда же узнал о них «анонимный майор», если это было такой тайной?
Источник его информации не считался секретным для всей Гетманщины 1708 года.
В монографии «Мазепа» Н. Костомаров сам на него ссылается, отмечая, что царские манифесты и универсалы И. Скоропадского, противостоя обращением Карла XII к украинцам, «лучше сумели подействовать на дух народа, особенно уверивши народ, что в делах, найденных у Мазепы в дворце после взятия Батурина, оказался договор бывшего гетмана со Станиславом, по которому гетман отдавал Украину Польше»
