Восстание мазепинцев | страница 36

. Царедворец требовал атамана и сотника взять под караул. В Лебедине пытали с «пристрастием» войта Шептаковськой волости Опоченка, запорожского атамана Тимофея Полугера, глуховского обывателя Данила Таращенко, лохвицкого сотника Якова Еременко, крестьянина Прокопа Иваненко (убил драгуна) (ЗНТШ. -1909. — Т. 92. — С. 36–45), казака Н. Лютого с двумя компанейцами, которые везли письма королю, какого-то Феська из Переяславского полка (с двумя товарищами под видом чумаков агитировал против России) и многих других заподозренных. В военный гарнизон Миргорода 14 декабря доставлен шпионивший житель. По выводу О. Грушевского, «в первые месяцы после перехода Мазепы Посольская канцелярия чаще осуждала на смерть, чем оправдывала».

Наличие могилы гетманцев в Лебедине указывает на то, что репрессивный аппарат царя в местечке работал на полную мощь. Он оставил после себя не 2–3 десятка жертв. Продолжалось подобное и в другие месяцы. Так, 21 марта 1709 года подвергали пытке казака Федора Коломийченко[69], 29 марта — Антония Семенова. Последний, кстати, как показывает расследование, «говорил такие слова… что нас, черкасских жителей, всех порабовали» и «которые есть москали, всех забьем, и пойдем до Москвы» (Там же. — С. 208).

Основу мазепинцев весной 1709 г., наверное, составлял Полтавский полк, который, как информировал К. Ренне А.Меншикова 25 марта 1709 г., «заплутовал и пристал к запорожцам». В реляции полковника Павлова от 17 июня сообщается, что с мазепинцами пошли «сенжаровские де жителей многое число и сотник»[70].

Кроме полтавцев, к восставшим явно примкнули казаки Гадячского полка. Их полковник после известия о переходе И. Мазепы с несколькими полками на сторону шведов в декабре 1708 г. «полк свой (был в Польше. — Авт.) в Киев не привел, а сказал: полк ево пошол иным трактом»[71].

Шведский перебежчик Леон Ивашкеевич (родом из Литвы. — Авт.) свидетельствовал 17 июня 1709 г. на допросе, что «в Жуках стоит Мазепа, а при нем войско, которое вчерашнего дня выходило, конницы тысячи с 4, пехоты 8 полков, а при них 2 пушки»[72].

Донесения русских высокопоставленных особ показывают, что поддерживали шведско-украинский союз Чигиринский, Брацлавский, Могилевский полки. Для их «сковывания» тоже были посланы значительные силы русской армии.

Интересны и другие подробности восстания за независимость Украины.

О том, что И. Скоропадский и его близкие сочувственно относились к мазепинцам, свидетельствует красноречивый документ — донос Данила Забилы. «Маркович (Андрей. —