От этих мыслей стало тошно, а на место злости пришло изнеможение, и я моментально потеряла запал. А весь этот разговор показался бессмысленным.
— Знаете, иногда такое впечатление, что мы говорим на разных языках, — устало сказала я. — Будьте добры, в будущем, просто не вмешивайтесь в мою жизнь. Если для вас была так важна моя жизнь — успокойтесь тем, что я жива и больше ничего не предпринимайте. Ваши пожелания счастья, для меня выливаются в дополнительную боль.
Произнеся это, я развернулась и вышла из кухни, и тут же в коридоре столкнулась с Яном и Альбирой. Девочка смущённо отвела глаза, а Поводырь сделал шаг ко мне и тихо сказал:
— Сури, я на самом деле не знал об их планах…
— Без разницы, — оборвав его, измученно пробормотала я. — Просто не трогайте меня. Я так устала за эти месяцы, что просто нет уже сил. Вы умудрились лишить меня даже того малого, что не давало мне сломаться после ухода мужа, а потом и смерти одного из домашних любимцев, и даже когда я находила точки опоры, вы снова выбивали их из-под меня, прикрываясь пожелания добра и счастья. Сейчас у меня нет ничего, за что я могла бы ухватиться, чтобы снова построить хоть какую-то жизнь, а вы вместо помощи, ещё больше демонстрируете то, чего никогда не будет…
Договаривать я не стала, потому что на глаза навернулись слёзы, и я бросила в свою комнату, желая побыть одна.
Там, проклиная всех своих помощников, я свалилась на кровать и разрыдалась, оплакивая всю свою дурацкую жизнь и несчастья, преследующие меня, а тяжелее всего было осознать, что у меня могла бы быть совсем другая жизнь, полная любви и счастья. Перед глазами проносились картинки безоблачной и радостной жизни, отчего становилось только хуже, и избавиться от них я смогла, лишь выбившись из сил и заснув.
Проснулась я от шорохов возле кровати и, открыв глаза, увидела Альбиру. Нерешительно улыбнувшись, она спросила:
— Можно к тебе? — и указала на кровать.
— Можно, — ответила я, сдвигаясь в сторону и освобождая для неё место. — Тоже устала?
— Нет. Хочу поговорить, — серьёзно произнесла она и, забравшись на кровать, села рядом со мной. — Мы с Яном слышала, что ты говорила на кухне…
— Аля, малышка, не обращай внимания. Это дела взрослых…
— Я тоже уже не маленькая и многое понимаю, — вставила она. — Ты права, это мама предложила мне приехать сюда. Она сказала, что вы с Яном поругались и никак не можете помириться. И тогда я сама вызвалась вам помочь…
— Солнышко, тут нам никак не помочь уже, — с грустью сказала я.
