Так должно было быть и после внезапного пробуждения. Но так уже не было. Именно среди этого всегда молчаливого хлама, ставшего планетами, и витал еле уловимый отголосок формирующегося разума. Его ощущение было ещё так слабо и невнятно, но оно было и говорило о том, что по необъяснимым для Красной Звезды причинам, на одной из планет, удерживаемых её гравитацией, создавалось нечто непонятное, и созидание это происходило под её руководством.
Поражённое сознание Красной Звезды молниеносно оказалось возле загадочной сферы, всё больше проникая через завесу атмосферы вокруг неё. Менее чем за долю секунды её вездесущий разум уже успел побывать в каждом уголке планеты, собирая непонятную информацию и ища отголоски разума. Не прошло и мгновения с момента пребывания сознания Красной Звезды на загадочной планете, как она знала о ней практически всё и практически ничего.
Источником зарождения разума, новой жизни была четвёртая планета от неё. Она отчетливо выделялась среди других сфер. Как и все остальные, четвёртая планета отражала свет удерживающей её звезды, но её окрас был совершенно иной. Он не был похож на холодное серое свечение дальних планет или огненные отблески самой близкой к Звезде и самой раскалённой планеты. Не напоминал он и красный оттенок шестой планеты или розово-жёлтый цвет третьей. Отражение четвёртой сферы походило на слабое свечение погибшего Голубого Сверхгиганта, и планета эта была практически синей, лишь в некоторых местах виднелись неровные бурые клочки.
Синяя планета была небольшой сферой радиусом не более двадцати тысяч километров, она представляла собой зародыш несформировавшейся звезды, которую подчинила некогда сама Красная Звезда. Но то, что успела притянуть порабощённая сущность, оказалось заключено в горячем ядре, глубоко внутри планеты. Ядро было окутано раскалённой мантией, которая временами находила выход на поверхность и нарушала тишину громкими выбросами. Поверх мантии шли всевозможные наслоения бывшего космического мусора, переродившегося в нечто новое, менявшего форму, цвет, состав и прекрасно освоившегося в новой роли. Теперь этот бывший мусор был твёрдым, как бежевые, бурые или чёрные клочки на поверхности, жидким, как всё то, что окружало эти клочки, перемещалось под ними и по ним и занимало большую часть всей поверхности планеты, и газообразным, как то, что окружало небольшим слоем всю сферу.
На своей орбите планета удерживала два спутника. Один был совсем крошечным, второй также значительно уступал в размерах, но скорее напоминал маленькую планету без горячего ядра, нежели простой спутник. Нетрудно было догадаться, что второй спутник был некогда частью пятой планеты, оторванной от неё в момент какой-то катастрофы и притянутый четвёртой планетой ещё в период формирования всех сфер. Красной Звезде было легко разложить его на составляющие, до самой мельчайшей частички и сравнить с любым материалом её небольшого дома. То же самое она проделывала и с необычной синей планетой. Её совершенный ум находил знакомые частицы, упорядоченные и привычные связи, закономерные последовательности и никак не мог объяснить, почему, собравшись вместе в очень сложном союзе, все эти частицы, иногда даже не подозревая об этом, творили новые формы жизни.
