– Под «колпаком» стерехи?
– Нет, там только люди. Стерехи, видимо, где-то неподалеку. Они тоже пользуются квантовой связью. Только двухкубитной. Она часто поддается расшифровке. Квантовую связь я бы услышал. Пока они связью не пользовались. Значит, их пока не много, и они общаются простой мыслью.
Взгляд майора Медведя показал, что он слышал мой разговор со шлемом.
– Тогда вылетаем на пятую заставу всем занятым в операции составом. Если товарищ полковник разрешит, мы возьмем в качестве прикрытия, которое может понадобиться, бойцов вашей разведки во главе с товарищем майором.
Почему Медведь предпочел разведку пограничников, понял, наверное, только я. Само слово «разведка» всем нам, военным разведчикам, близко. И потому даже чужая спецназу ГРУ разведка внушает нам надежду.
– Я не против, – кивнул полковник. – Что скажет майор Сухоруков?
– Я сам хотел напроситься.
– Тогда летим, – решил Медведь. В каждый скутер поместится по два человека. Кто боится высоты, тот может отправляться пешком. Кто не боится, но не поместится, прилетит вторым рейсом, если такой рейс понадобится. Старший сержант Камнеломов обеспечит.
* * *
Я не очень понял, что за роль собрался играть в нашей операции полковник Сорабакин – командовать его никто не уполномочивал, да и спецназовцы стали бы слушать команды чужого офицера только с оглядкой на своего командира. А подчиняться майору Медведю полковник, на мой взгляд, не пожелал бы, поскольку привык за годы службы на границе быть «первой скрипкой», но факт остался фактом, он тоже «намылился» лететь на пятую заставу. Более того, лететь он намеревался непременно со мной, судя по тому, что пошел полковник рядом со мной, и даже чуть впереди, как и полагается старшему по званию. Где стоял мой скутер, он хорошо знал. Я еще от дверей дал шлему задание оборудовать внутренности двумя креслами. И только потом приказал поднять фонарь кабины, поднять в воздух одновременно и меня, и полковника, и мягко опустить в кресла, что было выполнено без всяких сложностей и карикатурных нелепостей, хотя Сорабакин сначала, едва его стало поднимать, всеми силами извивался и пытался спуститься на землю. Но при этом продемонстрировал завидную реакцию и адекватное ситуации восприятие действительности, понял, что его извивания со стороны могут смотреться смешно – а за нами смотрело множество пограничников, и подчинился воле квантового киберкомпьютера. На всякий случай я передал шлему еще одну свою мысль:
