и, одновременно, соблюдать необходимую глубокую концентрацию. А концентрация в такие моменты бывает крайне необходимой. Следует идти, выдвигая вперед сначала одну ногу, потом подставляя к ней другую, но контроль шага должен быть отработанным до автоматизма, чтобы не задумываться, и не отвлекать внимание на мелочи. А основное внимание уделяется окружающему тебя враждебному миру. И указательный палец расслабленно лежит на спусковом крючке автомата. Стоит только неизвестно чему появиться в зоне наблюдения, как ствол готов резко развернуться в ту сторону, а палец готов сжаться, и дать короткую хлесткую очередь. И следует иметь крепкие нервы, чтобы не стрелять, например, в сову. Но сова умница, она хорошо себя проявила, и раскатисто ухнула перед тем, как попасть в мою зону видимости. А когда меня заметила, резко затормозила в воздухе, на манер летучей мыши, изломала направление своего движения, круто свернула в сторону, и быстро скрылась за второй башней. А я продолжил обход вокруг третьей. Шел я вплотную к стене, едва не задевая ее плечом, и потому, чтобы увидеть меня из узкой бойницы, требовалось высунуться из нее, что само по себе было делом нелегким, и, скорее всего, сопряженным с крутым матом. Но никто из бойниц не высовывался, никто не матерился, и я благополучно сделал круг, подойдя к воротам с другой стороны. Ворота были дощатыми, хилыми, и уже пару, наверное, веков, как прогнившими. Менять их и обновлять никто не собирался, потому что необходимости в башнях ни у кого давно уже не возникало. А в последние годы вообще-то и некому было этим заниматься.
В одной из створок ворот была калитка – внешне, еще более хлипкая, чем сами ворота. Впечатление создавалось такое, что стоит плечом или рукой на калитку облокотиться, и она провалится вместе с тобой внутрь. Но это впечатление было обманчивым, в чем я сразу же убедился, попытавшись без стука ладонью на калитку надавить. Она была достаточно крепкой, и еще чем-то, как мне показалось из-за центра жесткости, подперта изнутри. В принципе, мы когда-то на учениях таким же образом маскировали входы в свои бункеры. Крепкая входная дверь, кажется, даже металлическая, была изнутри, а снаружи она была просто обклеена сырыми полугнилыми досками. Такими, которые толкнуть неприятно, боишься руки гнилью испачкать. Никто и не толкнул, кому не следовало. Но опыт тех учений подсказал мне, что ударом ноги, как я намеревался раньше, возможно, эту дверь открыть не получится. Значит, требовалось проявить или хитрость, или элементарную наглость. Поскольку, хитрость в голове никак созреть не желала, я однозначно согласился на второе. Но предварительно обратился к шлему с вопросом, нет ли за дверью стерехов. Шлем ответил сразу так же однозначно:
