Захлёбываясь и лихорадочно болтая руками, он пытался вынырнуть. Эти ужасные секунды казались бесконечными. Наконец резкий толчок выбросил его на поверхность. Он выскочил как пробка и увидел над собой солнечное голубое небо.
В трёх метрах от Котьки плавала маленькая мстительница. Её губы подёргивались в лёгкой усмешке:
— Хорошо попил водички? Наверно, ты привык топить других, но сам не знал, как это приятно! Теперь будешь знать, пират!
Котька ничего не ответил. Он только фыркал и кашлял. Из носа у него текла вода. Наконец он хрипло сказал:
— Сейчас я с тобой расправлюсь!
Он громко высморкался, откинул налипшую на глаза прядь мокрых волос и энергичными саженками выбросил одну за другой свои сильные руки.
Девочка не стала ждать его. Несколько раз её смуглые круглые локотки мелькнули в воздухе, потом она нырнула и ушла в глубину.
Котька поплыл быстрее. Вода забурлила под его ногами белой пеной, словно вскипела. Но и девочка, вынырнув, ускорила темп. Снова между ними было расстояние в два-три метра.
Так они плыли, не говоря ни слова.
Иногда Котьке казалось, что вот сейчас он её догонит, но девочка ловко ныряла и уходила от него.
Давно остались за спиной ограничительные буи с красными флажками. Котька их не заметил. Он не знал, сколько они проплыли: сто, двести метров. Он не думал об этом. Желание во что бы то ни стало догнать девчонку, ещё раз окунуть её голову в воду, услышать, наконец, мольбу о пощаде — вот что двигало Котьку вперёд. Он надеялся, что это произойдёт непременно. Ведь не может быть, чтобы он, Котька Волков, плавал слабее этой худышки-пигалицы! Конечно, нет! Ещё немного — и у неё не хватит сил, она повернет обратно. А когда повернёт, он перережет ей дорогу и не пустит к берегу.
Так самоуверенно и зло думал Котька. Но зазнайство и самонадеянность всегда делают человека слепым. И Котька не видел, что девочка плывёт значительно лучше него, что во всех движениях её натренированного тела видна настоящая спортивная школа: чист и безупречен стиль, экономна и удивительно легка работа рук и ног.
А Котьке слышалось в шуме воды, что ускользающая от него «чайка» дышит жадно и прерывисто. Ему казалось, что всё тяжелей и тяжелей поднимаются над водой её тоненькие смуглые руки. Сейчас преследование будет завершено. Не стоит торопиться! Надо сохранить силы, плыть спокойно и размеренно, глубже дышать. Вот так: вдох, два гребка — выдох, вдох, два гребка — выдох… Досадно, что не удаётся сохранить этот ритм. Откуда-то взялась проклятая одышка и странная тяжесть в левом плече. Котька уже не раз менял стили — плыл то брассом, то на боку. «Ничего, сейчас конец! — думал он. — Ага! Вот она что-то говорит…»
