— Да, несколько самок ещё живы. Но, говорят, самцов больше нет, старик был последним. Да, согласен, самки бы меня при случае убили. И съели. У них сохранился обычай пожирать врагов. И не только врагов.
— Переходим к следующим людям, которым выгодно вас убить.
— Простите, Юрий Николаевич, но оборотни — не люди.
— Всякий, кто иногда выглядит, как человек, а тем более, имеет документы, считается человеком. Давайте не будем спорить о мелких деталях.
— Давайте. Кто там ещё горит желанием избавить от меня мир?
— Трое погибших террористов вряд ли были последними в банде. Только не говорите, что они не банда, а что-то другое.
— Конечно, не последние. «Ван Хельсинг» — большая организация. Хотите называть их бандой — не смею препятствовать. Чем я им-то мешаю?
— А вы сами оцените происшедшее. Трое вооружённых террористов врываются в комнату, где старик трахает какую-то девку. Происходит перестрелка. Террористов убивают, дав им сделать всего один выстрел. Можно предположить, что их там ждали? И что девка — не просто девка, а отлично подготовленный боевик? Три выстрела — три трупа. Можно ли поверить, что стреляла какая-то случайная шлюха?
— Так, как вы описываете, всё выглядит не очень хорошо для меня, — признал Хоттабыч.
— Вот именно. Врагов «Ван Хельсинга» кто-то предупредил. Кто? Четыре человека пошли на дело, выжил один. Очень тяжело определить предателя.
— Я - не предатель.
— Вы — подозреваемый в предательстве. Кроме того, вы затеяли клоунаду с полицией. Зачем? Для развлечения? Вас же могли арестовать, и вы бы выложили всё, что знаете. Впрочем, вы сейчас и так всё выложите. Но отличный мотив убрать вас, а заодно и вашу жену, которая сейчас якобы спит, а на самом деле подслушивает под дверью, у «Ван Хельсинга» был. И не только был, но и остался.
— Это все, кто хочет меня убить?
— Нет. Есть ещё третья сила, куда более могущественная, чем первые две. Произносить её название я не хочу, вдруг ваша квартира прослушивается. Им что-то нужно, не то от предполагаемых оборотней, не то от «Ван Хельсингов». Я не знаю, что именно, да и знать не хочу, ради собственной безопасности. Но в одном я уверен — лично вы им не нужны, а вот помешать можете. Как и ваша супруга, которая тоже знает слишком много. По крайней мере, может знать, этого вполне достаточно для неофициального приговора.
— Во дворе всю ночь стояла чужая машина, — тихо произнёс Хоттабыч. — А в ней четыре человека. На вид — настоящие киллеры. И вторая машина — с другой стороны дома, куда выходит окно спальни. И у тех, и у других есть винтовки.
