Следующие листы дела были розового цвета, что означало нулевую степень секретности. Даже в самом Федеральном Комитете только четыре человека имели право читать эти листы. В них рассказывалось об учебе Германа Крофта, к которому наконец-то вернулось его настоящее имя, в Центре спецподготовки, далее шли донесения руководителей групп, индексы лояльности, аналитическая характеристика. В ней внимание Директора привлекла заключительная строка: «Недостатки: скрытен, скептичен, порой сентиментален». Директор отчеркнул ее ногтем.
Последний лист был обозначен лаконично: «Легенда». Здесь вновь, но уже очень кратко, излагалась военная биография Крофта-Смита, а затем шла следующая запись: «Фермер. Одинок. Постоянно живет на хуторе 14/17, купленном в 487-м цикле. Официальный круг знакомых…» Список состоял всего из четырех фамилий, в том числе и Кулаковски.
Председатель Федерального Комитета убрал папку в стол и включил сигнализацию. Раздался мелодичный звук таймера. До заседания Кабинета министров, куда он был приглашен, оставалось несколько минут. Вполне достаточно, чтобы просмотреть сводку. Эти цифры определяли положение в сфере безопасности двух планет.
20
До города добирались все вместе. Джек молчал, стараясь не думать о предстоящем деле, Кулаковски подремывал, Герман тоже сидел с закрытыми глазами, расслабившись по старой армейской привычке.
Выйдя из подземки, Джек тут же попытался связаться с финансистом Ченом по уличному видеотелефону. На вызов никто не ответил. Такой вариант тоже был предусмотрен: теперь Сибирцеву приходилось действовать самостоятельно. Он отправился в пятый сектор, где когда-то жил Джакопо, и там, не торопясь, пошел по намеченному маршруту, заходя во все кофейни, ресторанчики, бары, начиная со знакомого бара «Сто пятьдесят». В руках у него была коробка с рукояткой лазера.
Усаживаясь за столик в очередном заведении, Джек будто невзначай чуть приоткрывал крышку. Через пару часов у него началась сильная изжога от бесконечных чашечек кофе. Никто не следил за ним, во всяком случае, Герман этого не заметил, никто не пытался вступить с ним в контакт — самому Джеку Герман рекомендовал ни с кем без особой нужды не разговаривать — никто, наконец, не заинтересовался содержимым коробки. Постоянное напряжение утомило Сибирцева, он стал сомневаться в успехе всей этой затеи и, как отметил про себя Герман, стал вести себя естественнее.
После десятой, наверное, попытки Джек наконец-то связался с Ченом. Стараясь убедить почти незнакомого ему человека в важности и срочности дела и в то же время ничего лишнего не сказать, он не следил за обстановкой в зале ресторанчика, откуда звонил. А Герман, вошедший туда вслед за Джеком, насторожился. Он быстро и незаметно оглядел зал, пытаясь понять, что его встревожило. Вроде все было как обычно, на Джека никто не обращал внимания, на Германа тем более, и все же фермер слегка пошевелил пальцами, подавая шедшему за ним Кулаковски сигнал опасности.
