Каждый вечер Кукольник работал над домом и новой куклой, которая будет в нем жить, – девочкой с темными волнистыми волосами и блестящими глазами разного цвета: левый был ярко-зеленым, словно весенняя листва, а правый – голубым, словно морская гладь. А Каролина в это время шила платья для других игрушек. Сегодня она придумала розовое платье для куклы по имени Люсия. Но ей никак не удавалось сосредоточиться на розах, которые она вышивала на воротнике платья. Слишком уж ее занимала кукла, жившая в беленьком домике.
– Она похожа на настоящую принцессу, – сказала Каролина. – Она почти так же прекрасна, как Дама с горностаем.
«Дама с горностаем» – это была любимая картина Каролины. У Кукольника была копия этой картины, написанная одним из художников, которые часто проводили целые дни в соседней кофейне. Он сказал Каролине, что оригинал, который написал Леонардо да Винчи, находится в Музее Чарторыйских, нарядном желтом здании на другой стороне Главной площади. Казалось, что в улыбке женщины на картине таится тысяча секретов. Белый горностай, хитро поблескивая, обвивал ее руку, словно завиток дыма.
– Я не да Винчи, – сказал Кукольник. Но он улыбался – как всегда, когда говорил о белом домике и о кукле, жившей в нем. – Надеюсь, господину Трэмелу он понравится.
– Господину Трэмелу?
– О, Джозеф Трэмел – это человек, который попросил меня сделать этот дом. Это будет подарок его дочке на девятилетие, – пояснил Кукольник. Он полез в ящик стола и вынул из-под кучи счетов и эскизов новых игрушек фотографию девочки, которая, вероятно, была дочерью господина Трэмела. – Ее зовут Рена.
Наклонив голову, Каролина внимательно рассматривала фотографию девочки на лугу.
Рядом с ней никого не было, и, казалось, сам луг одарил ее венком из васильков.
– Она очень милая, – сказала Каролина.
– Ее отец, похоже, тоже очень добрый человек, – сказал Кукольник. – Я должен доставить домик на следующей неделе. Надеюсь, что не заблужусь, когда буду искать его дом, – я так давно не был в Казимеже.
Каролина переспросила:
– Казимеж?
Она знала о Краковских Плянтах, вокзале и прекрасном озере у Вавельского замка – все это было на макете Кракова, сделанном Кукольником. Но, кажется, она никогда не слыхала о Казимеже.
– Это еврейский район города, – объяснил Кукольник.
– Еврейский? – переспросила Каролина. – Однажды я немножко услышала по радио, как этот ужасный Гитлер говорил о евреях, пока ты не переключил станцию.
Честно говоря, Каролина не очень обратила на это внимание. Гитлер все время о чем-то кричал. Может быть, поэтому Кукольник всегда переключал станцию, заслышав голос лидера Германии, – он не любил, когда кто-нибудь повышал голос.
