– Это моя мама, – поясняет она, и по голосу слышно, что она расстроена, но хочет его успокоить. – Она старенькая и нездорова, даже не понимает, что говорит. Сейчас мы отвезем ее домой.
Тео уже занял место рядом с водителем и, перегнувшись назад, – так, чтобы мальчик ничего не заметил, – держит старуху на прицеле, благо пистолет Алин оставила на приборном щитке.
– А теперь заткнитесь! – приказывает он сквозь зубы.
– Или что? – спрашивает Жермен Дэтти и насмешливо усмехается. – Всадишь в меня пулю?
– Тебе не терпится проверить? – вопросом на вопрос отвечает подросток и приставляет дуло к ее колену.
Старуха не успевает ответить – в машину садится Алин и хлопает дверцей.
– Попробуйте выкинуть еще один такой фортель, и я выстрелю без раздумий! – грозит она, в то время как машина срывается с места.
– Убери пистолет от греха подальше, – с опаской предлагает подростку Жермен.
– Тео, положи пистолет! – приказывает Алин.
– Послушай свою мать, мальчик, – подхватывает старуха. – На сегодня хватит с тебя глупостей!
Подросток делает, что ему сказано: возвращается на сиденье, кладет пистолет на приборный щиток и мрачно смотрит перед собой.
– Положи его, пожалуйста, в бардачок, – шепчет Алин, которая не сводит глаз с дороги.
На протяжении долгих минут никто не произносит и слова. Алин пытается взять себя в руки: она едет строго по правилам и останавливается на каждом перекрестке, даже если горит желтый, хотя хочется выжать педаль газа до предела. Если их сейчас остановит полиция, все кончено.
Тео молчит. Он смотрит на дорогу, и, судя по виду, мысли у него в голове бродят мрачные.
Жермен Дэтти, по-видимому, сложила оружие. Алин время от времени поглядывает в зеркало заднего вида, чтобы убедиться, что старуха не замышляет какую-нибудь новую выходку.
– Куда мы едем? – спрашивает наконец Тео, глядя на мать.
– Туда, куда и собирались, – отвечает она так, как если бы не ожидала такого вопроса. – К дедушке!
Машина срывается с места, увозя пожилую даму, женщину и старшего мальчика, а Феликс остается стоять на тротуаре. Семейная размолвка, свидетелем которой он стал, его немножко обескуражила. И он спрашивает себя, как лучше поступить: сделать так, как просила бабушка, или поверить ее дочке с внуком?
Мальчик смотрит по сторонам. Налево. Направо.
Какой-то мужчина спешит по тротуару ему навстречу. Феликс сомневается, представляет, как все будет: он заговаривает с этим господином, рассказывает, что только что видел, – ну, как женщина помоложе силой усадила в свою машину старушку, а мальчик ей помогал и говорил, что это его больная бабушка… И понимает, что рассказ получается сбивчивый, но навести порядок в мыслях не выходит.
