на всех – без исключения –
людей
в их первый день
и в их последний день,
живущих
в прокопченных городах,
копающихся
в собственных садах,
на всех людей! –
и посчитать потом,
на каждом будет
по пятнадцать тонн!
Живем мы.
И несет любой из нас
пятнадцать тонн взрывчатки.
Про запас…
Светло смеется женщина в гостях.
Грустит в холодном доме
холостяк.
Рыбак
по речке спиннингом стегнул.
Матрос
за стойкой кабака
уснул.
Пилот мурлычет
в небе голубом.
Пятнадцать тонн на каждом!
На любом!..
Плисецкая
танцует вечный
вальс.
Богатыри!
Я уважаю
вас…
Охотник
пробирается тайгой.
Шериф
бездумно смотрит на огонь.
Студент готовится
спихнуть зачет.
Хозяйка
пудинг яблочный печет.
Рокочет на эстраде
баритон.
На каждом из живых –
пятнадцать тонн!..
Прыгун дрожит
не потому, что трус:
«Как вознести над планкой
этот груз?!.»
Старик
несет из булочной батон
в авоське.
И свои пятнадцать тонн
он тащит за плечами,
как рюкзак.
И дым усталости в его глазах…
Без отдыха
работает роддом.
Смешное,
слабенькое существо
едва рождается,
а для него
уже припасено
пятнадцать тонн.
Пятнадцать тонн
на слабеньких плечах!
Вот почему
все дети
так кричат…
…Сквозь смех и боль,
сквозь суету и сон
мы эту ношу
медленно
несем.
Ей подставляем
плечи и горбы,
влачим ее по жизни,
как рабы!
Ее не сбросить,
в землю не зарыть.
не утопить,
врагу не подарить…
А ноша эта –
черт ее возьми! –
придумана и создана
людьми!
Людьми самими
произведена.
В секретные бумаги
внесена.
Нацелена
и взвешена уже…
Ну как теперь?
Живет у вас в душе
надежда
этот шар земной
спасти?..
Шлагбаумом,
застывшим на пути, –
протянутая
детская рука.
Взрывчатки – вдоволь.
Хлеба –
ни куска.
Взрывчатки – вдоволь.
По пятнадцать тонн…
Земля
утробный исторгает стон!
Ей хочется
забыться поскорей.
Ей страшно
за своих
богатырей!..
Пока –
пятнадцать тонн.
А завтра –
что?
А через десять лет?
А через сто?
Пусть даже без войны,
без взрывов пусть…
Богатыри, да разве это –
путь?!.
…И снова ночь
висит над головой.
Бездонная,
как склад пороховой.
