Джабиим. Космопорт
В космопорте было довольно многолюдно. С началом военных действий поток туристов практически иссяк, да и Джабиим в культурном плане был богат разве что нескончаемыми дождями, а вот торговцы, наёмники и прочий деловой народ, наоборот, активизировались, и недостатка в пассажирах в космопорте не наблюдалось.
Проникнуть на территорию космопорта под видом местных ополченцев вопреки опасениям клонов оказалось несложно: достаточно было просто напустить на себя деловой вид и промаршировать мимо полицейского патруля из человека и дроида, дефилирующих вдоль фасада здания.
— Про нас пока не знают, — довольно шепнул Блайз.
— Не расслабляйся, — ответил Чимбик, оглядывая забитый пассажирами и встречающими зал, и практически сразу же заметил нужное им лицо. Одна из девиц, кажется Ри, свободно беседовала с охранником космопорта, передав тому бластер, столь простодушно отданный ей клонами.
— Ситх, — пробормотал Блайз, машинально опуская руку на рукоять винтовки. — Садж, похоже, она нас сдала…
— Спокойно, — сержант положил руку на плечо брата. — Нас пока не заметили.
Вопреки ожиданиям охранник не потянулся к комлинку, не поднял тревогу, а продолжал глупо улыбаться собеседнице. Он рассеянно рассмотрел оружие, выкинул батарею из рукояти, после чего вновь вернул бластер и батарею девушке.
— Ты что-нибудь понял? — поинтересовался Блайз, неосознанно выдыхая и отпуская оружие.
— Только то, что с Ди-Си-семнадцать они дела не имели, — ответил Чимбик. — Ни Ри, ни местные вояки.
— И что теперь? Берём? — шепнул Блайз.
— Нет, слишком много местных, — отрицательно качнул головой Чимбик. — И мы не знаем, где вторая. Следуй за ней, смотри, куда она пойдёт, а я посмотрю у касс.
— Принял, — кивнул Блайз и скользнул следом за Ри.
Та, преспокойно упаковав их бластер в сумку, пошла по направлению к третьему посадочному терминалу, где как раз шла посадка на рейс до Раксуса. Вторая беглянка уже дожидалась там с двумя билетами в руке. Вторая рука девицы вальяжно возлежала на локте какого-то дородного мужчины в дорогом костюме. Подошедшая к ним Ри обворожительно улыбнулась и пристроилась по другую руку расцветшего от такого внимания кавалера.
Чимбик остановился у кассы, внимательно оглядывая толпу. На него косились, но без особого любопытства — гражданские успели привыкнуть к реалиям военного времени, поэтому солдаты, патрулирующие места большого скопления людей, уже не вызывали того интереса, как в первые дни. Внимание клона привлекли двое мальчишек лет семи, — человек и родианец, — самозабвенно возившихся с игрушечными космолётами рядом со своими увлечённо болтающими мамашами. Дети были так не похожи на маленьких клонов, что Чимбик невольно задумался: а как это расти в обыкновенно семье? Родителями сержанта были кувез и каминоанка-техник, детский сад и школу он прошёл под присмотром сержантов-инструкторов, игрушками ему служили оружие и взрывчатка, полигон был двором для игр, койка в казарме — детской, а выпускным экзаменом в жизнь стала битва на Джеонозисе, так что ни он, ни его братья просто не имели даже смутного представления о том, как растут обычные дети. Вот и сейчас он смотрел на увлечённых игрой малышей, а перед глазами у него стоял застывший посреди огромного белого зала строй из абсолютно одинаковых мальчишек, одетых в красную униформу, неподвижных и сосредоточенных, старающихся не смотреть в сторону контрольного зонда с электоршокером, готового в любую секунду покарать дерзнувшего пошевелиться, а из динамиков, смонтированных по окружности, звучит голос, вещающий: «Солдат не знает, что такое жалость. Жалость есть слабость, а слабость — смерть. У солдата нет семьи, его семья — подразделение. Радость солдата — выполнять приказ…»
