- Ты уверена? - Голос его звучал так, будто он подманивал добычу. Снова насмехается. - Я готов поговорить о своих делах.
Я же с ним проведу всего лишь пару часов, так какая разница?
- Ни разу у меня не было девушки, которая бы не пыталась коснуться этой темы.
Актрисы или модели? Или оплаченной помощницы? Я подалась назад и скучающе на него посмотрела.
- Нет, спасибо. Однажды я посмотрела "Крёстного отца". Уверена, его ты превзойти не сможешь.
Он наклонил голову.
- Полагаю, это опровергает подозрения Василия.
- О чём? - я взяла бокал и сделала глоток.
- Он уверен, что тебя заслали враги или таблоиды, чтобы раскопать информацию. Думаю, я с гордостью ему сообщу, что я тебя практически не интересую.
Я нахмурилась. Эдвард заставлял мою гордость рыдать от боли. Я вспомнила, как кричала ему: "Как ты мог жениться на женщине, которую не хочешь? Почему не хочешь пойти к семейному психологу?" Не отрываясь от компьютера, Эдвард отвечал: "Прости, Ана-Люсия, ты что-то сказала?"
Так что русскому я сообщила:
- Не могу сказать, что не заинтересована, Максим. Но я очень закрытый человек. И чем меньше буду спрашивать о тебе, тем меньше ты спросишь обо мне.
В его глазах появилось упрямое выражение.
- Хочу узнать что-то такое, о чём ты не рассказывала ни одному клиенту. Что-то, чего больше никто не знает. Не отпущу тебя, пока не скажешь.
О чём рассказать? Я единственный ребёнок единственного дитя, все родственники уже умерли, так что мне приходится самой заботиться о себе. Последние три года меня преследует очень больной человек. Он ни перед чем не остановится, чтобы меня убить, потому что я пролила кровь. Очень много крови...
Хотя он пролил её первый.
Я открыла было рот, чтобы увильнуть от ответа, но Севастьянов попросил:
- Хоть одну вещь.
Неужели я так изголодалась по общению, неужели я так одинока, что готова нарушить правило? Это правда мне так сильно нужно? И если не говорить ничего, что поможет меня выследить. Слова уже сорвались у меня с губ...
- Я увлечена экономикой.
- Это на сленге означает деньги? Я уже догадался.
- Нет, экономикой. Например, теорией. Я читаю об этом всё, до чего могу дотянуться. - Так и было, начиная с девятнадцати лет, с моего первого курса по экономике. Профессор всё время твердил о стимулах, что заставило меня задуматься, что могло стимулировать такого богатого, взрослого и утончённого Эдварда на мне жениться.
От моего разговорного испанского у него болела голова. Он хотел, чтобы я сидела на диете. Он высмеивал мои веснушки на носу. Даже секс со мной ему не нравился, и на мои фишки, которые сводили других парней с ума, он никогда не отвечал. Немало парней в колледже преждевременно кончали, только лишь полапав мою попку, но Эдвард никогда меня там не трогал.
