Казалось, всё должно было произойти так, как наметил командир дивизии. Однако едва боевая цепь поднялась в атаку, как на неё обрушился шквал пулемётного огня, затем ударила артиллерия, захлопали миномёты. Атака сорвалась.
Раненый командир полка доложил, что продолжать атаку на этом участке бесполезно. Нужно избрать другой участок прорыва, возможно, левей.
— Где наши автомобили? — осенило командира решение.
— В колонне, за рощей, — ответили Селиверстову.
— Всех людей сажать на них! Быть готовым к движению на 152-й километр! Прорываться будем там, прямо на автомобилях!
Это была необыкновенная для того времени атака. Там заслон противника был не столь прочным. Его удалось уничтожить с первых залпов артиллерии, довершили дело танки. А уж потом хлынула по полотну дороги лавина автомобилей, загруженных людьми.
После того как злосчастный участок железной дороги был преодолён, колонна автомашин неожиданно повернула к станции Новый Егорлык, затем через Богородицкое вышла к Калмыкии. К середине августа она была уже на Кавказе.
А противник тем временем, форсировав Дон, успешно продвигался. За двое суток на Краснодарском направлении он углубился на 80 километров. Ещё больший успех был у него на пути к Ставрополю.
Превосходство у врага было полное.
Как взрывали донские мосты
Железнодорожные мосты через Дон были взорваны. Их разрушили в ноябре 1941 года, препятствуя немецким войскам прорваться к Кавказу.
Передо мной письмо командующего 56-й армией генерал-лейтенанта Фёдора Никитича Ремезова. Армия в 1941-м обороняла Ростов. Генерал писал:
«Помните, что в танках противник нас превосходил почти абсолютно, в артиллерии многократно. Ведь не от радости мне пришлось изъять дивизион 76-миллиметровых зенитных пушек полка противовоздушной обороны, оборонявшего переправы Ростов—Батайск. Этот дивизион был использован для противотанковой обороны. По указанию Верховного специальным самолётом нам было доставлено всего 50 противотанковых ружей... Это значит, что Ставка знала нашу бедность в средствах против танков, а Ростов, который мы отстаивали, являлся важным пунктом не только в оперативном, но и в стратегическом отношении. Лишь бутылками с горючей смесью мы были обеспечены вдоволь. Наша авиация действовала безукоризненно, но превосходство в авиации было на стороне противника. О том, в каких условиях нам пришлось драться за Ростов в течение 34 суток, Ставка и Генеральный штаб хорошо знали...»
