— А вот и не так, — сказал неожиданно Тим.
Я вопросительно глянула на него, и он пояснил:
— Нетрудно догадаться, о чем ты сейчас думала, так вот для нас железо гораздо дороже потому, что его так просто не соберешь в речке.
Я поставила кубок на стол и, собравшись с духом, сказала:
— Милица Ивановна, мне очень хотелось поговорить с Тимом, но раз моя прабабушка считает, что это вы заставили его встретиться со мной, может, вы сможете сказать, зачем так сделали, а если это, действительно, была просто случайность, тогда извините меня, пожалуйста, за этот вопрос.
Я лежала в кровати в своей комнатке и думала о Тиме. После непростого разговора с его мамой, он отправился проводить меня до того места, где, как я ему объяснила, мне можно будет перейти к себе. Не знаю почему, но не хотелось ему говорить, что мне по силам открыть двери на Землю в любом месте Заповедья.
Мы шли по темному ночному лесу, сейчас я никуда не спешила. Тим осторожно положил мне руку на плечо. Я не возражала, мне было приятно, и хотелось самой прижаться к его горячему мощному телу. Странно, Тим оказался моим родственником гораздо более дальним, чем я считала. Теперь я думала, что немного понимаю свою прабабушку. Оказывается, ее дед, был не таким уж однолюбом. И завел себе зазнобу в Заповедье, которая родила ему сына Тимофея. Так что отец Милицы Ивановны, Иван Тимофеевич был троюродным братом моей прабабушки. До меня сразу не дошла вся цепочка нашего родства, которую объясняла хозяйка, но, в конце концов, я поняла, что являюсь примерно пятиюродной племянницей Тима. И это Ивана Тимофеевича чуть не убила моя бабуля, когда посчитала, что меня хотят лишить Дара родственники из Заповедья.
Мы, кстати, аккуратно обошли этот момент в нашем разговоре. Но и Тим и Милица Ивановна убеждали меня в том, что бабуля ошибается, и никто из местных жителей не желает возвращаться обратно туда, откуда они бежали несколько сот лет назад, спасаясь от преследований волков-оборотней.
За это время выросло не одно новое поколение и им гораздо интересней пока двигаться дальше в неизведанные леса новой планеты, чем возвращаться в полный опасностей покинутый мир.
Я же разглядывала убогую обстановку дома, тусклый коптящий светильник, грубую одежду, сшитую из ткани, сотканной на стоящем в другой половине дома станке, и думала, что никогда не смогла бы жить здесь, без всех благ, которые имеются у нас.
И, наверно, здесь было ужасно скучно!
Я постаралась ничем не выдать свои мысли, пообещала поговорить с бабулей, которую здесь боялись нисколько не меньше, если не больше, чем в Серебряном, и убедить ее в том, что мне никто не хотел ничего плохого. Хотя словам Милицы Ивановны о том, что про мой дар Тим сболтнул ничего не понимая, я не совсем поверила. Но вообще то, мне на это было наплевать. Теперь я знала, что дар у меня никто отнять не может, а Тима я могу теперь навещать когда хочу.
