В ночной тишине раздался громкий звук ее голоса. Кэм проглотил стон и испугался, что его член разорвет джинсы, когда она шире развела колени и подняла бедра навстречу своим пальцам.
— Твою мать, — грубо прошептал Торн, поправляя стояк в штанах.
Если бы Кэм не был в такой же ситуации, то вид возбужденного охотника за головами его бы позабавил. Черт, несколько минут наблюдения за ее действиями возбудили его так, что он готов был кончить в любой момент. Он не был гребаным подростком, но наблюдение за ней вернуло его назад во времени.
Ее дыхание стало прерывистее, движение пальцев – жестче. Кэм тяжело дышал, и чувствовал, что вспотел, хотя на улице было всего пятнадцать градусов тепла.
— Вот так, малышка, — шёпотом подбодрил Торн. — Трахай себя. Глубже, Да, вот так. Боже, она сексуальная. Черт, мой член настолько тверд, что я еле сдерживаюсь.
— Только не предлагай ей свою помощь.
Женщина подняла одну руку к затвердевшему от прохладного воздуха соску и сжала его. Она застонала, побудив Кэма прикусить губу.
— И не думал ее прерывать, — прошептал Торн. — Чертовски интересное представление. Позволю ей стать мягкой, влажной и податливой, а потом предложу ей поощрение своим языком.
— Слишком много подробностей, — прошептал Кэм.
Их разговор закончился, когда она еще сильнее толкнула пальцы в свою киску и жестче сжала сосок, двигая бедрами и издавая серию стонов.
Она выглядела балансирующей на грани, готовой кончить в любой момент. Кэм задержал дыхание, ухватившись за остатки здравомыслия, наблюдая за ее быстрыми движениями, которые превратились в безумные и почти панические.
Девушка расстроено застонала. Несмотря на расстояние, он мог видеть ее дрожащие бедра, напряженное тело, каждая мышца которого вибрировала в потребности испытать удовлетворение.
Но она не кончила.
— Она не может кончить? — спросил Торн.
Красавица сама ответила на этот вопрос, резко дернув затылком и ударив своими кулачками по раскрытым коленям, она издала отчаянный плач, эхо которого было слышно даже на заднем дворике.
Через некоторое время, плач усилился, и девушка подняла колени к груди, спрятав лицо так, что все, что мог видеть Кэм, была россыпь ее волос цвета карамели и трясущиеся от рыданий плечи.
Ее плач побудил в нем необходимость успокоить ее. Эта ситуация... ее всхлипывания, словно царапали его изнутри и разрывали сердце.
На его плечо легла рука, останавливая. Он вопросительно посмотрел на Торна.
— Пригнись, доктор Фил или она увидит тебя. Ты не можешь завалиться к ней, чтобы успокоить. Раскроешь наше укрытие.
