Наши клетки разделяло не больше четырёх метров, но на мои попытки с ним заговорить, феодал никак не реагировал. Лишь скосил глаза, когда услышал своё имя. По древним обычаям тэнкрисы его происхождения вообще игнорировали любого, кто, не являясь им ровней, и не был представлен.
— Можете остановиться, — сказал зеленоволосый узник в клетке справа от эл'Нариа, — тан феодал здесь никого не знает, а, следовательно, никто не может ему никого представить. Для него нас здесь нет.
— Я уже понял.
— Филеас эл'Фогг, к вашим услугам.
— Бриан эл'Мориа, взаимно. Это мой товарищ по несчастью Зептим эл'Гайна.
Несколько тэнкрисов из других клеток проявили интерес.
— Тот самый эл'Мориа? Великий Дознаватель?
— Это я.
— Однако же какие длинные руки у наших похитителей! — подивился тэнкрис с медной кожей и ультрамариновыми глазами. — Энсэ эл'Патиор к вашим услугам.
— Не льстите этим тварям, — мрачно посоветовал контрразведчик, — мы здесь по собственной воле. Так получилось, что исчезновение достопочтенного тана эл'Нариа грозит грандиозными бедами Кель-Талешу, а империя уже некоторое время ведёт расследование в связи с участившимися похищениями тэнкрисов. Благодаря опыту и удаче тана эл'Мориа, мы здесь и оказались.
Это заявление произвело небольшой фурор, но всем пришлось умолкнуть, когда в темницу спустился привлеченный шумом охранник. В самом помещении за пленниками никто не следил, похитители, видимо, считали, что толстые прутья из хорошей стали сами по себе достаточная мера предосторожности, не говоря уж о дымящих лампах, заполнявших всё вокруг пресловутым дымом. В принципе, они были правы.
— Дерзну выразить надежду, что раз вы присоединились к нам по собственной воле, — заговорил эл'Фогг, — у вас имеется план побега?
— Вы предполагаете неверно. До последнего момента я понятия не имел, куда попаду, так что никаких планов не строил, — немного слукавил я. — Как раз сейчас думаю об этом, достопочтенные таны, прошу не беспокоить некоторое время.
Таким образом, изобразив серьёзную задумчивость, я улёгся на узкую скамью, составлявшую почти весь интерьер клетки, и прикрыл глаза. О побеге не думал, во всём этом оказалось слишком много непонятного, важного, и даже пугающего, чтобы я попытался сбежать. Необходимо было любой ценой докопаться до правды.
За мыслями о новых тайнах, сам не заметил, как уснул. В последние годы со мной случались такие конфузы, мозг становился ленивым, а мышление, — инертным. Но даже так, спал я всё ещё очень чутко. Привычка осталась со времени военной службы, когда убийцы-аджамеши проникали в походные лагеря ночами и резали солдатам сонные артерии.
