Правительственные учреждения, возбуждающие ходатайства о выдаче разрешения на въезд лицам, кои по своим специальным познаниям необходимы, платят пятьсот тысяч рублей…
Лица, после тринадцатого августа тысяча девятьсот семнадцатого года прибывшие в пределы Грузии и желающие получить право на постоянное жительство в Грузии, в случае удовлетворения их просьбы, платят за выдаваемые им разрешения один миллион рублей…»
– Вот так-то, Сосо, – сказал я, – эти товарищи по партии совсем нам не товарищи…
– Ужасно, – сказал Коба, – и как долго продолжалось это безобразие?
– Закончилось лишь тогда, когда большевистскую организацию в Закавказье возглавил один ваш помощник, человек молодой, но энергичный и нетерпимый к этим националистическим извращениям…
– Это не Лаврентий Павлович? – спросила меня внимательно слушавшая нашу беседу Ирина.
– Он самый, – ответил я, – к сожалению, он сейчас еще совсем мальчишка. Но имя его запомнить стоит. А вы, товарищ Коба, подумайте над тем, что услышали от меня. Внимательно подумайте. Национальный вопрос – это вещь, о которой следует всегда помнить и учитывать в управлении государством. Уж очень потом дорого обходится пренебрежение этим вопросом.
20 (7) марта 1904 года, утро. Санкт-Петербург, Зимний дворец, личные покои вдовствующей императрицы Марии Федоровны
Вдовствующая императрица Мария Федоровна, саратовский губернатор Столыпин Петр Аркадьевич, полковник Антонова Нина Викторовна
Войдя в кабинет и оказавшись наедине с двумя женщинами, Саратовский губернатор Петр Аркадьевич Столыпин был несколько смущен и раздосадован. Опять ничего не спросив, его жизнь ломали в третий раз, и как он понял, на этот раз окончательно. Сначала было нежданное-негаданное губернаторство в Гродно. Потом так же неожиданно его перевели в Саратов. И вот, не прошло и года, как его зовут… Нет, ему приказывают перебираться в Петербург на министерскую должность. Повышения по службе они, конечно, приятны, но и ответственность тоже возросла во много раз.
А министр земледелия, должность которого ему только что предложила вдовствующей императрица – в сферу ответственности попадают девять из десяти российских подданных, – это должность похуже губернаторской, и даже страшнее премьерской. Поработав в Гродно и Саратове, Петр Аркадьевич воочию убедился, как запущенны в империи дела, связанные с взаимоотношениями крестьянства и государства, крестьянства и помещиков.
– Ваше императорское величество, – Столыпин поклонился Марии Федоровне, – конечно, я благодарен вам за высочайшее доверие, но я считаю себя недостаточно подготовленным к столь высокой должности. Кроме того, мои личные и семейные обстоятельства…
