Понимая, что Демьян может быть опасным я предложил.
— Полицию тоже давайте вызовем, пусть разберутся зачем он по крышам наших каров бегал.
— И то правда, — поддержал меня напарник по несчастью и позвонил на полицейский сервер, после того, как позвонил в страховую.
Полицейские инспектора приехали в течении десяти минут, и я с удивлением, узнал в одном из них нем сержанта Валентина Зайцева, гомосексуала — полицейского прикинувшегося девушкой, чтобы выманить меня из дома, во время моего первого ареста, когда я провел целый месяц в КАЗе. Поняв, что наша встреча может быть не случайной и грозит мне снова длительным сроком в камере, я погрустнел.
— Здравствуйте Иван, — „вспомнил“ меня Валя, когда прибыл наряд полиции и он оказался в их числе, — что произошло?
— Да вот, ждем инспектора страховой, как и тогда, — я робко улыбнулся своему „старому“ знакомому. Он не изменил своему облику и если не знать, что он мужчина, никогда не догадаешься, что у него есть „бубенцы“ в штанах.
— А почему вы ждете страхового инспектора? — не стал Валя отвлекаться на сентиментальные воспоминания
— Сержант, — вступил в разговор дедок, — я выезжал с парковки, и мне под колеса свалился человек, мы с этим молодым человеком, притащили его сюда. Я вызвал вас и инспектора по компенсационным возмущениям страховых случаев, чтобы вернуть деньги, списанные с меня за процедуру реанимации этого прыгуна.
— Спасибо. А зачем вы вызвали полицию?
— Парень, который свалился мне под машину, перед своим падением ломал имущество членов социума, бегая по крышам электрокарам, вот я и вызвал вас на всякий случай, — дедок продолжил свои объяснения.
— Он сам свалился или его кто‑то свалил? — Валя задал вопрос, которого я боялся больше всего.
— Да вроде бы сам, — ответил старик, — но можно все подробно рассмотреть на камере кругового обзора моего кара, если это вас интересует.
— Интересует, пойдемте посмотрим.
— Идем, — вздохнул водитель и они с Валентином вышли из приемной, оставив меня нервничать.
Навряд ли камера кара пропустила мой бросок ужобраслета в Демьяна, даже если там не видно, что браслет метнул я, то по оставленному ДНК полиции не составит труда определить, что браслет принадлежит мне.
— „Зачем я мог это сделать?“ — у меня было минут двадцать от силы, чтобы придумать подходящее объяснение.
В полицейском материале дела Энтони не было никакой информации по Демьяну или Вольдемару. Полиция не знает, что я знаком с Демьяном, но то, что я метнул браслет в незнакомого мне человека, без причин, в это никто не поверит.
