Вернувшись в Париж из Голландии, я увиделась с Габриелем Астрюком. Он сказал, что в стране крепнут антисемитские настроения и мое общество может сильно навредить ему, так что больше мы с ним не встречались. Но еще тогда, в Нормандии, он рассказал мне об одном писателе по имени Оскар Уайльд. Я без труда отыскала упомянутую им «Саломею», но никто не согласился вложить хотя бы сантим в постановку этой пьесы: у меня-то денег не было, но я рассчитывала на помощь своих влиятельных друзей – и, как выяснилось, напрасно.
Почему я пишу об этом? Почему меня так увлекли книги этого англичанина, виновного только в том, что он смел любить мужчину, и умершего в одиночестве тут, в Париже, где ни один близкий человек не пришел проводить его в последний путь? Как было бы хорошо, если бы и меня обвинили в этом же грехе – за минувшие годы я побывала в объятиях не только у многих достославных мужей, но и у их ненасытно жадных до новых удовольствий жен. Но никто не посмеет, ибо моим обвинителям пришлось бы выступать свидетелями на моем суде.
Но вернемся к англичанину. На родине его кляли, на чужбине им пренебрегали, я же, прочитав за время своих бесконечных путешествий его пьесы, обнаружила потом, что он писал и детские сказки.
«Один студент хотел пригласить на танец свою милую, но она сказала, что станет с ним танцевать, только если он принесет ей красную розу. К несчастью, в саду у студента, росли лишь желтые и белые розы.
Стенания влюбленного услышал соловей, и ему стало жаль бедного юношу. Вначале он подумал, не спеть ли для студента прекрасную песню, но понял, что от этого бедолага только погрузится в меланхолию и ему станет еще хуже.
Бабочка, порхающая по саду, спросила, что происходит.
– Он страдает от любви. Ему нужна красная роза.
– Ах, как это глупо – страдать от любви, – сказала бабочка.
Но соловей очень хотел помочь студенту. Он подлетел к огромному розовому кусту, усыпанному белыми розами.
– Дай мне, пожалуйста, красную розу.
Розовый куст сказал, что это невозможно, и пусть соловей поищет другой куст, чьи цветы только теперь стали белыми, а прежде были красными.
Соловей так и сделал. Он облетел весь сад и нашел один старый изломанный куст.
– Дай мне красную розу, – попросил соловей.
– Годы мои не те – цвести красным, – ответил куст. – Зима заморозила кровь в моих жилах, а солнце выбелило мои лепестки.
– Одну только розу, – умолял соловей. – Должен же быть способ ее получить!
И действительно, был один способ, но был он так ужасен, что розовый куст не решился открыть его соловью.
