- Ну хорошо, мистер МакКлинток, - сказал Сэм. Потребность этого человека в формализме была в чем-то до странности притягательной. Возможно, она выдавала в нем еле заметный проблеск уязвимости, тень маленького робкого мальчика в сердце сурового мужчины. - Наши пути пересеклись - и это ведь не случайное совпадение.
- Это не совпадение. Что-то свело нас раньше, во Фрайерс Брук, и то же самое произошло сегодня вечером. Думаю, мы понимаем друг друга.
Сэм помолчал, а потом осторожно произнес: - Понимаем друг друга в чем?
- Это место, в котором нам довелось оказаться, - сказал МакКлинток, - только с виду кажется 1973 годом. Но это не так. Не совсем так. Вы согласны?
- Да. Это не настоящий 1973 год. Это что-то между Жизнью и Смертью.
- Да, - медленно кивнул МакКлинток. - Странное место. Промеж двух миров. Мы не живы, но и не умерли.
Сэм кивнул и произнес вполголоса: - Какое же все-таки облегчение - поговорить с кем-то, кто тебя на самом деле понимает.
- Да. Для меня это тоже облегчение. Такое знание... обременительно. В нем причина невероятного одиночества.
- Когда я встретил вас в первый раз, в борстале Фрайерс Брук, в кабинете у мистера Феллоуза - вы уже знали тогда про это?
МакКлинток покачал головой: - Нет. Тогда еще нет. Я забыл, что у меня была другая жизнь до этой. Но чуть позже она вернулась ко мне.
- Но почему, мистер МакКлинток? Здесь никто больше не помнит такого. Только я... и теперь вы. Почему?
Прежде, чем ответить, МакКлинток несколько секунд задумчиво разглядывал дрянной кофе в чашке. Потом заговорил - медленно, взвешивая каждое слово.
- Какое-то время после того, как я попал сюда, я помнил о своем прошлом с той же ясностью, что и вы, детектив-инспектор. Я помнил пожирающий меня огонь, помнил боль. Я знал, что погиб, так же, как и вы - ну или по крайней мере, был уверен в этом. И опять же, как вы - я, хоть и потерял свою старую жизнь, смог получить новую работу. Я больше не был сержантом манчестерского Отдела уголовного розыска, я стал старшим воспитателем в борстале Фрайерс Брук. Новая жизнь на новом посту.
- И что произошло потом? - спросил Сэм. - Сначала вы помнили свою прошлую жизнь... а потом?
- Воспоминания стали бледнеть. Это не получится описать. Как будто... меня все меньше и меньше тянуло размышлять о прошлом, о том, чем я когда-то был. Когда я об этом задумывался, все вспоминалось лишь в общих чертах. И со временем склонность к размышлениям все снижалась, а туманность образов все возрастала, пока, наконец... ну, в общем, пока то прошлое не прекратило существование. Я помнил его не больше, чем кто-то помнит момент своего рождения - он совершенно точно был у нас с вами, но мы ничего не вспомним, это даже не пробел в памяти. Как будто этого никогда не происходило.
