На этом фоне мать-великомученица отлечилась, выписалась и вновь к нам в гнёздышко. Прямо как на ПМЖ (здесь Пансион с Мужским и Женским туалетом, но в паспортном столе думают: постоянное место жительства). Поступила, значит, лежит в смотровой. Вена Летальевна, кстати, невролог по специальности, посмотрела матушку и определила на отделение. Затем подошла ко мне и говорит:
— Здесь ваша консультация требуется. Только сделайте, пожалуйста, аллегро, это мама ЕБ, — она многозначительно повела глаза. — Помните реанимацию.
— Как не помнить, — согласился я и, как завещала заведующая, оживлённо пошёл принимать потерпевшую.
Пациентка лежала на кушетке под двумя одеялами и тряслась. Подле неё стоял какой-то молодой человек, который в жизни походил скорее на внука, нежели на супруга. Я осмотрел больную, засунул эндоскоп под одеяло и послушал сердце. Поскольку анамнез оказался уже детально собран заведующей, я обратил стопы в направлении ординаторской, сделать запись в истории, дабы не задерживать столь ценный для нашего отделения груз. В общей сложности уложились мы тогда оперативно. Не больше пятнадцати минут. С заводом в компьютер…
Однако счастья в подобном разом не случилось. Через три дня меня вызывают на ковёр. Захожу в кабинет. Главврач, начмед и ЕБ. Последняя сразу начала допытываться:
— Вы на днях мою маму смотрели?
— Я смотрел, — честно держу ответ.
— Что-то вы её очень шустро посмотрели, — говорит ЕБ. — Сын сказал, что и двух минут не заняло.
— Ну да. Не отрицаю. Больная-то шла как тяжёлая. Я не видел смысла задерживать её в приёмнике. Ей скорей требовалось начать назначенное неврологом лечение, — пытаюсь выказать заботу о клиенте.
— Но тут, прямо тут, в своём осмотре, вы пишите: «Живот мягкий, безболезненный», а сами к животу не прикасались, — она достала — внимание! — копию моего эпикриза.
— Пишу, — подтвердил я и решил по-серьёзному пошутить. — Боткин вон тоже диагноз ставил, пока пациент шёл от двери до стула.
— Но у нас двадцать первый век. И больных требуется смотреть, — уже вмешалась начмед, которая не знала даже инициалов великого терапевта.
— Я смотрел. У меня там, что, диагноз не правомерный?.. — конкретизировал я, тут же бросая фразу из кинокомедии «Кин-дза-дза»: — Как советовать, так все чатлане, а как работать..
— А я настаиваю, смотреть! — проигнорировали вопрос с диагнозом чатлан.
— Смотрел.
— Подробно!
— Диагноз, что ли, не тот?
— Смотреть…
Подобная дуэль, образца «Вы г. но, а мы начальство» могла продолжаться бесконечно. Бессмысленная трата времени. Игра в баранов. Знакомая песня с Северного флота. Узел разрубила Дуровцева.
