– Ну, это уж как водится, – вставил Шаламов.
– Бунтовщиков преследовали до Астрахани. Вот здесь-то они надолго укрылись. Здесь и своих смутьянов хватало, Заруцкий и Мнишек по душе всем пришлись. Жила Марина в Троицком соборе, здесь у нее и обслуга, и покои – приемные, и спальня. Одним словом, забавлялась. На иконах, можно сказать, спала, чем гнев попов накликала. Но ей на это было плевать. А Заруцкий присмотрел молодуху. Из ее же свиты. И, как говорится…
Серков потер руки, хмыкнул.
– Она их застукала. Этот старец Лавр, скажу я вам, глухой, слепой, немощный весь, с постели встать не смог, когда я пришел, а описывает такое!.. Как будто рядом стоял со свечкой!
Шаламов с Ковшовым переглянулись.
– Та молодуха корону любила царскую примерять, в которой Мнишек с первым Дмитрием на царство венчали. Тоже примерялась, значит. Вот в этой короне и застукала Марина соперницу в объятиях атамана.
– И тогда этим грешили! – крякнул криминалист. – Чего ж мы на нашу молодежь-то?
– Воровку в кандалы и под монастырь в подземелье. Живьем заковали и корону ей на голову надели. А тут войско царское уже к городу подступило. Заруцкий с Мнишек хотели подземными тайными ходами от облавы удрать, как в Коломне им раньше удавалось. Я должен сказать, Данила Павлович, – Серков уставился на Ковшова, – раньше-то на Руси, как крепость какую строили, про подземные ходы не забывали. Ну и тайники, схроны, само собой. Нужда всякая могла быть. За водой на речку, если город в осаде, вылазку в стан врага совершить ночью, да и казну государеву, драгоценности спрятать. И под монастырями, соборами церковными – то же самое. Они ведь не только там архиереев хоронили да грузинских царей беглых; монастырь в древние времена – настоящая крепость от врага и верный схрон церковных ценностей, икон, реликвий. Прочих тайн, да мало ли! Но я отвлекся…
– А корона?.. – заикнулся криминалист.
– Предок Лавра про казнь ту то ли сочинил, то ли сам воровку приковывал… Скрывает что-то. Одним словом, прознал стрелец про тайник с замурованной воровкой, коронованной навеки Мариной…
– Не пожалела-таки?..
– В гневе была, – оборвал майор. – Женщины, они из-за ревности!.. Голову теряют. И потом… Царицы из Мнишек не получилось. Авантюристка поняла, что жить ей осталось недолго. Надо подумать о ребенке. Корона потеряла для нее ценность.
– Корона-то, видно, денег больших стоила?
– Золотая, – майор пожал плечами. – Драгоценными камнями усыпана. Лавр расписывал, но думаю, врет. Он же до нее так и не добрался. А мне приходилось в Грановитой палате видеть царские короны. Это же поглядеть надо! Богатство! А ювелирная работа!.. А камни!.. Алмазы, рубины, изумруды!.. Голова кругом! Так и завораживают! Да что говорить! Понятно, почему люди разум теряют и творят ужасное.
