Уже после войны мне на глаза попалась журнальная фотография с подписью: «Комбат». Офицер с перебинтованной головой и с пистолетом в руке поднимает своих солдат в атаку. Когда я смотрел на этот фотоснимок, вспомнил командира батальона старшего лейтенанта Ивана Шадского в бою 7 августа 1941 года у украинского села Поташино. Он шел впереди цепи своих бойцов. Свистели пули, рядом рвались мины, а Шадский шел и шел вперед, и рука с пистолетом была поднята высоко над головой. Он не стрелял, очевидно понимая, что никакого смысла в этом нет. Я тогда подивился и позавидовал беззаветной храбрости этого человека.
Прошло время. Умудренные боевым опытом, мы не стали одобрять подобное поведение офицеров. Командир — не рядовой боец. У него свое место в бою, как и у красноармейца. Командир призван управлять боем подразделения, а не идти во главе своих подчиненных в атаку. Именно таким неоправданным поведением многих наших командиров и пользовались в первое время войны гитлеровцы, выводя из строя прежде всего офицерский состав, нарушая тем самым управление подразделениями.
Я сказал «неоправданное поведение» и тут же подумал: а так ли это? По-видимому, нельзя ничего упрощать. В первые месяцы борьбы с фашистскими захватчиками наши красноармейцы, во всяком случае значительная их часть, были необстреляны, преувеличивали опасность. В этих условиях важен был наглядный личный пример, образец бесстрашия. Это хорошо понимали такие люди, как старший лейтенант Иван Шадский, и шли на риск ради того, чтобы воодушевить бойцов, научить их не бояться противника, не робеть перед опасностью. Так разве можно их судить за это?
Между тем наше наступление развивалось успешно. За день части дивизии продвинулись вперед на 10–15 километров. Наибольшим успехом было, конечно, освобождение города Корсунь, который гитлеровцы превратили в мощный узел обороны. И заслуга в этом принадлежала прежде всего бойцам стрелкового полка майора Михаила Ивановича Головина. В то время мы зачастую становились приверженцами линейной тактики, плохо и мало маневрировали, предпочитали атаковать противника в лоб, и это нам дорого обходилось. Майор Головин был одним из тех думающих и талантливых командиров, которые стали смело отказываться от устаревшей тактики, обходить противника с тыла, флангов. Именно такую прогрессивную тактику и применил майор Головин в бою 7 августа. Его подразделения с ходу форсировали реку Рось, причем в том месте, где противник нашего появления не ждал: Головин устроил демонстрацию форсирования в другом месте и тем самым ввел гитлеровцев в заблуждение. Высадившись на противоположный берег, подразделения полка не стали закрепляться на захваченном плацдарме. Не теряя времени, они завязали бой за Корсунь. Как оказалось, немцы здесь располагали малыми силами, а внезапность наступления не дала им возможности подтянуть резервы. Рота гитлеровцев, поддержанная четырьмя орудиями, не смогла оказать полку майора Головина серьезного сопротивления и поспешно оставила спой участок обороны города.
