— А скажите, те горошины — это было противоядие?
— Нет, что ты, — лекарь опять улыбнулся. — Просто изменяющиеся подвержены сезонности, как деревья. Зимой, в холода, мы предпочитаем впадать в спячку, если не производить специальной терапии. Ведьма тебя чуть не угробила: холод — злейший враг любого изменяющегося. К счастью, об этом никто не знает.
— Но вы оставили ей таблетки!
— Не волнуйся. Для остальных это неплохой антидепрессант, снимает осеннюю хандру. Не думаю, что она догадается, что к чему. Пойдём, шеф ждёт тебя, — лекарь направился куда-то вглубь комнаты, где была ещё одна дверь, которую Рин сразу не заметил.
Глава Тайной службы Императора стоял у окна и смотрел в белую ночь. Услышав, как Рин и лекарь вошли, он обернулся и кивнул в знак приветствия.
— Лекарь, Страж, — он остановил взгляд на Рине. — Хотел бы я знать, как она тебя раскусила.
— Думаю, его кто-то сдал, — не дав Рину даже выдохнуть, ответил лекарь. — Я проверил. Его маскировка идеальна. Даже свой не догадается.
— Нельзя сбрасывать со счетов то, что у неё есть какой-то артефакт, о котором мы не знаем.
Они помолчали.
— Ну, приступим, — Глава Тайной службы потёр руки в предвкушении. — Сегодня нужно ещё много успеть сделать, а ужин ждать не будет.
«Четвёртый Страж», — прочитал Рин заголовок папки, которую держал под мышкой «шеф». Кажется, это о нём.
«Опять собачья кличка, — с тоской подумал он. — Интересно, есть ли у меня нормальное имя?»
Страж какое-то время бездумно смотрел в потолок. Тело было странно лёгким. Откуда-то снаружи доносился звон капели: снег таял всю последнюю неделю. Время от времени стук воды заглушало тихое шуршание: это очередная ветка освобождалась от груза, сбросив снег на землю.
Он встал и подошёл к зеркалу, старому и щербатому. Можно было бы сказать, что из изучения и запоминания себя Страж сделал что-то вроде обязательного утреннего ритуала: несмотря ни на что, его собственная внешность казалась чужой, и привыкнуть к ней стало настоящей проблемой. Из мутной глубины на него смотрел незнакомец: глаза странного льдистого цвета, не серые и не голубые; волосы светло-каштанового оттенка, слегка отливающего рыжиной, а брови светлые, почти теряющиеся на бледной коже. Резко выделяющиеся скулы, широкий тонкий рот. Острый подбородок. Страж медленно опустил взгляд, рассматривая свою фигуру. Высокий, костлявый, со впалой грудью, несоразмерно большими кистями и ступнями. Совсем не красавец. Даже симпатягой назвать его было бы сложно. Неужели он так выглядит на самом деле? От темнокожего и сереброволосого Рина не осталось и следа. Интересно, такой ли видела его Тиантей? Или Страж во время их первой встречи был в каком-то из своих многочисленных образов? Он в задумчивости почесал щёку. Свежая щетина приятно колола кончики пальцев.
