— В какой момент становится непривычно? Вы ведь все разные. Почему одно разное привычно, а другое — непривычно?
Кирана удалось разговорить, и это успокаивало. Если пожиратель задаёт вопросы — значит, всё хорошо. Натан поймал себя на этой мысли и невольно развеселился: он уже составил собственное представление о том, что для Кирана странно, а что нет.
— Почему ты смеёшься? Что я такого спросил?
— Нет, нет, всё нормально.
— Что я такого спросил?
Но Натан не мог остановиться и захохотал. Из-за пожирателя он начал задумываться о таких вещах, которые раньше его никогда не волновали. И это заставляло на многое посмотреть иначе.
— Послезавтра начинаются первые экзамены, — Натан потянулся так, что хрустнули суставы. Утро было солнечным. Где-то глухо стучал топор, чирикали птицы, ярко искрился снег. Во дворе разгружали очередную телегу. — Я говорил с ректором, он разрешил тебе посетить библиотеку.
— Мне? Библиотеку?! Но я же не маг!
— Да, поэтому тебя пустят только в общие секции. Никаких секретных знаний, не волнуйся.
— Но… я же не умею работать в библиотеке, я не покажусь опять странным? — Киран торопливо дожёвывал хлеб с сыром. Ученик в очередной раз удивился, насколько благоволит к пожирателю Великанша Ниима. Завтрак уже закончился, и у неё было полно своих дел, но повариха выкроила момент и вынесла им дополнительную порцию.
— Да что там работать, сиди себе тихо и читай, — фыркнул Натан. У него самого через полчаса должны были начаться занятия, но идти на них не хотелось. Понятно, что после выпуска ему больше не сидеть за партой, но «ученический дух», как он это называл, говорил во весь голос. Есть ведь множество других дел, особенно в такую солнечную погоду. Теперь, с появлением Кирана, Натан всё меньше времени проводил за книгами. Лучший ученик потока стремительно превращался в прогульщика.
— Что значит «читай»?
— Ты что, не умеешь читать?
— Может, и умею, просто Печать не знает, что это такое, — Киран беззаботно пожал плечами. — Она, оказывается, многого не знает. Как демоны вообще на неё полагаются?
Киран в задумчивости склонился над конспектом Лорен. Эти узоры всё же что-то значили. И долгие медитации Натана над свитками — это не просто так. Это и есть чтение. Он ещё раз провёл пальцами вдоль линий. Сейчас, когда он знал смысл узоров, они потеряли своё таинственное очарование. Но вместо него появилось новое чувство — глядя на эти завитки и изгибы, можно было произносить слова. Два разных человека, увидевшие одни и те же линии, прочтут одни и те же слова. Это так необычно. Но чтение было наукой более сложной, чем казалось на первый взгляд.
