- Ты хорошо выглядишь, - сказал он, присаживаясь за стол напротив меня. - Мне нравится, что ты решила снова отращивать волосы и убрала челку. Получилось женственно и свежо.
- Спасибо, - я опустила глаза, не желая показывать, что его слова приятны. Почему до сих пор я нуждаюсь в одобрении этого мужчины? Он давно не кажется мне эталоном поведения и предметом для подражания.
- Может, посмотрим какой-нибудь фильм вместе?
- Я устала и хочу пораньше лечь спать.
- А мне чем прикажешь заняться? Давай поговорим? Или просто посидим вместе.
- Заставь меня, - с вызовом сказала я и посмотрела в его карие глаза, умышленно провоцируя на резкость. Давай, Филипп, выйди из себя, накричи на меня! - Или ты думал, что появишься здесь, и снова все станет как прежде?
- Джеки, я пытался тебя отпустить, но… Джейк, я подыхаю, слышишь? Ты нужна мне, - его взгляд жадно шарил по моему телу, а рука дернулась и потянулась в мою сторону.
- А тебе не приходило в голову, - я увеличила дистанцию, - что я подала на развод именно потому, что ты мне не нужен? – Атмосфера накалялась.
- Врешь, - медленно проговорил он, вглядываясь в мои глаза. Мы стояли по обе стороны от стола, глядя друг на друга в упор, как соперники. - Ты видела сегодня семейку, частью которой собираешься стать? Сплошь циники и сволочи. Да для них положение в обществе значит больше, чем душевная теплота. Борис в состоянии поддержать беседу только на тему спорта, его сестра украдкой курит травку за сараем, но говорит с таким видом, словно защитила диссертацию по психологии.
- Не продолжай, - подскочила я с места, - ты много можешь говорить, оскорбляя и высмеивая окружающих людей, но, Буфф…
- Не называй меня так, - резко перебил он.
- Проведи параллель и сравни Алексеевых со своей семьей. Твои родители до пенсии работали клоунами в цирке и жили в общежитии, мать алкоголичка, а отец только и может, что повторять без устали одни и те же шуточки и дешевые фокусы, от которых всех воротит. Кем устроились в жизни твои браться и сестры? Ты хоть знаешь, живы ли они?
- Перестань, - он тоже встал и сделал резкое движение, словно хотел подойти ко мне, но затем передумал.
- А что ты сделаешь? Ударишь меня? Да каким нужно быть дегенератом, Фил, чтобы наврать о смерти своего собственного отца, каким бы он ни был?! Меня затрясло, когда ты заикнулся об этом! Черт, сегодня весь вечер тебе выражали соболезнования. Знаешь что, Филипп? Меня от тебя тошнит, - с этими словами я покинула кухню и поднялась к себе на второй этаж.
