Что-то сегодня покажет хрустальный шар?
Огромный, в две человеческих головы, круглый прозрачный шар затеплился матовым светом, когда мужчина сел в кресло перед столом и откинулся на длинную жёсткую спинку. Осветил колеблющимся сиянием продолговатые стальные глаза, тонкий нос, суровую линию губ и длинные изящные уши.
– Посмотрим, – прошептал мужчина, и медленно, вязкой лавой, текучим пламенем в шаре стала проступать картинка.
Хиден, Тайо: Таллинн
Осень рвала с деревьев красно-жёлтые листья, взметала, разбрасывая по зелёной ещё, яркой, сочной траве. В этом году осень выдалась тёплая, сухая, продолжительное «бабье лето». Видимо, поэтому в ранний этот вечер на дорожках парка «Кадриорг» гуляло немало людей.
У Лебединого пруда, опираясь на металлические решётки перил, стояли двое: мужчина и женщина. Как иногда бывает у пар, эти двое, казалось, были полностью противоположны друг другу. Он высокий, с едва наметившимися морщинками на лбу и в уголках глаз, отрешённый, похожий на бродячего художника; светлые волосы касались плеч. Она маленькая, смешливая, при разговоре любящая жестикулировать, досконально описывая свои чувства. И в то же время эти совсем непохожие двое с одинаковым выражением абсолютно разных лиц смотрели на воду, на отражение неба в пруду, поддакивали словам другого в те самые единственно правильные моменты, когда и надо поддакнуть, замолкали, давая собеседнику право голоса, и заговаривали, понимая, когда настаёт миг говорить. В каком-то смысле эти двое составляли замечательную, идеальную пару – идеальную невозможно, таких не бывает.
Но они были.
– А вот хотелось бы в Ирак или на Янцзы, или в Египет, – мечтательно произнёс мужчина.
– В Египте вовсю копают, – подхватила женщина. – А хорошо бы. Только пустят ли?
– И детей не оставишь, – согласился он. – Значит, только по Союзу.
– В Пскове мне понравилось, хоть и не наш профиль. Да и недалеко было, удобно.
– И какие находки...
Недалеко от пары, на краю пруда, занимались неким важным делом двое детишек, мальчик и девочка, по виду одногодки. Сторонний человек сразу провёл бы параллель между ними и взрослыми: девочка походила на отца, тоненькая, изящная, а мальчик был портретом матери, крепкий темноволосый пацан с серьёзным взглядом.
На родителей они, самостоятельные личности, внимания не обращали.
– Дай булку, – скомандовала девочка, кинув взгляд на водную гладь, – будем кормить уток.
Мальчик послушно начал рыться в карманах куртки, достал аппетитную горбушку с жёлто-коричневой шкуркой. Протянул сестре.
