— Я рада слышать это от тебя, — сказала Пандея, тихо смеясь. — И нет ничего плохо в том, чтобы желать кошку, с шести коготками или другую. Юная Анастасия, Диана и я собирались выпить наше охлажденное вино на балконе. Пожалуйста, присоединись к нам.
— Я благодарна за ваше приглашение, — сказала Анастасия скромно, напоминая себе не говорить ничего глупого, она последовала за женщинами и их кошками, когда они открыли стеклянные двери и вышли на прекрасный, освещенный лунным светом балкон, на котором стояли белые плетеные кресла и столик в том же стиле, но котором находилась кристальная ваза с рисунком-полумесяцем и сосуд с вином цвета спелой вишни. Фужеры, с выгравированном на них полумесяцами, походили на шикарную вазу, сверкающую в серебряном свете полной луны. Розы, лед, вино и хрусталь. Я привыкла к простоте и правилам, хотя и тому и другому приучалась с любовью. Привыкну ли я когда-нибудь к такой роскоши? Думала Анастасия, чувствуя себя не в своей тарелке, присаживаясь на один из стульев и пытаясь не трясти своими длинными светлыми волосами или одернуть платье. И затем она вскочила на ноги. «Я— я налью вам вина, Жрица,» сказала она, нервно улыбаясь высокой, похожей на статую, зрелой Жрице.
Пандея засмеялась и мягко махнула рукой. — Анастасия, Дочь, пожалуйста, садись и устраивайся удобнее. Я Верховная Жрица, что означает я более чем в силах налить вина себе и моим гостям.
Диана поцеловала свою спутницу нежно в щеку и села на свое место. — Ты, моя дорогая, способна на гораздо большие вещи.
Анастасия увидела легкий румянец на щеках Пандеи, когда пара обменялась интимным взглядом. Щеки Анастасии также покраснели, когда она увидела этот обмен, и она быстро посмотрела в сторону. Хотя она и провела последние шесть лет в Доме Ночи, сначала в роли недолетки, затем обучающейся жрицы, и сейчас профессора, она до сих пор находила их открытую сексуальность удивительной. Она часто думала, что бы подумала ее мама об этом матриархальном обществе. Приняла бы она все это, так же тихо и спокойно, как метку ее дочери и изменение? Или это было бы слишком для нее — слишком шокирующим — и стала бы она презирать их, как и большая часть их обычного мира?
— Мы смущаем тебя? — спросила Диана, в ее голосе сквозила улыбка.
Анастасия быстро перевела взгляд назад на свою Верховную Жрицу и ее супругу.
— О, боже, нет! — пробормотала она, и почувствовала, как краснеет, и что ее щеки становятся огненно красными. Она говорила, как ее мама — и осознание этого, пробудило в ней желание забраться под стол и исчезнуть.
