Кремлевский кабинет главы государства, хорошо известный российскому электорату по телевизионному официозу, выглядел куда более уютным, чем на экранах. Мягкий свет плафонов поглощался дубовыми панелями. Российский триколор в углу ниспадал приятными складками. Роскошный рабочий стол со стоящим на нем термосом выглядел не начальственно, но домашне.
Налив уху в глубокую отвинчивающуюся крышку, президент сделал несколько глотков.
— Узнаю руку мастера. Тройная. Ты варил?
— Как обычно, — кивнул Клим. — Не слишком ли острая?
— Ты всегда не жалел перца. Кстати, а как там Василий Прокофьевич? По-прежнему своими почтовыми голубями занимается?
— И некоторых бывших соседей по Васильевскому также агитирует этим заняться. У меня в Коломенском уже с полдюжины этих птиц живет, — дождавшись, когда собеседник насладится ухой, Бондарев прищурился: — Зачем я тебе на этот раз потребовался?
— О том, что я планирую большую поездку по стране, ты, наверное, слышал.
— По телевизору анонсировали. Предлагаешь тебя сопровождать?
— Ты ведь Россию знаешь получше меня, — польстил президент. — Как рыбак, почти всю изъездил. Ладно, Клим, это шутка… А если серьезно — у меня тут какие-то странные вещи начинаются.
Рассказ главы государства о загадочной гибели полковника Сигова на провинциальной сортировочной станции был краток, но предельно информативен.
— А вот официальное заключение, — достав из ящика палисандрового стола объемистую папку, президент протянул ее собеседнику.
— Хм. «Фатальное стечение обстоятельств». «Несчастный случай»… — Бондарев зашелестел страницами. — Так-так-так… А кто руководил расследованием? Генерал Подобедов. Ясно.
— Я знаю, что ты его не любишь.
— Меня тоже многие не любят. Половина твоей администрации, например. Ревнуют, наверное, — равнодушно сообщил Клим. — А Подобедов, как я понял, вместе с руководством ФСО подбирал тебе штат новых охранников взамен погибших. Кстати, я хотел бы посмотреть их личные дела.
— Я распоряжусь, чтобы тебя сегодня же ознакомили, — кивнул президент. — Хотя люди там проверенные-перепроверенные. Да и профи… Скажи честно: что ты обо всем этом думаешь? Неужели действительно «стечение обстоятельств»?
Бондарев аккуратно захлопнул папку.
— Пока ничего не думаю. Но, учитывая, что твое предполагаемое отсутствие в Москве растянется почти на три недели, могу напомнить: государственные перевороты в Советском еще Союзе совершались именно в момент отсутствия в столице главы государства. Хрущев и Горбачев, как ты помнишь, во время своего смещения отдыхали на море. А перед этим у обоих поменяли охрану. Может быть дворцовый переворот, может быть уличный… да какой угодно! Недовольные всегда найдутся. Люди, потерявшие власть и деньги. Люди, не имевшие власти и денег, но страстно желающие их получить. Люди, боящиеся потерять и то, и другое. — Бондарев говорил, будто гвозди в доску вбивал. — Любому перевороту предшествует заговор, ты это и сам знаешь. А ведь заговор — это не свеча на столе, шифровка, зашитая в подкладку пальто и театральная клятва на шпаге… Заговор — это взаимное доверие людей, которые стремятся к одной и той же цели.
