– Право, не стоит, – слабо возразила Симона, в сердцах ругая весь свой сегодняшний день. Она бросила ключи в сумку и посмотрела на инициалы «Г.Ф.», вышитые серебром посредине фартука карлика.
– Григориос Фебос, – перехватив взгляд, представился карлик.
Острый взгляд живых и ясных глаз располагал к себе.
– Ну, хорошо, – сдалась Симона. Она чувствовала слабость – на этот раз не физическую, а душевую. Еще немного, и она готова была издать крик загнанного зверя. Устав сопротивляться, она послушно поплелась к столу с украшениями.
Под развесистой кроной дуба на коричневой бархатной скатерти аккуратными рядами располагались искусно сделанные браслеты, серьги и ожерелья из серебра. Глядя на них, Симона снова забыла о себе. Ее поразили не только мастерски сделанные украшения, но и смелость маленького продавца, в одиночестве стоявшего в столь безлюдном и совершенно неподходящем для торговли месте. Дым, вырывавшийся из отдушины в земле, захватил столик и стелился над сокровищами, то закрывая, то открывая их взору Симоны, что добавляло остроты впечатлению.
– Здесь тепло, – объяснил Григориос с улыбкой. – Вы только посмотрите, – засуетился он вокруг стола. – Для вас вся эта красота за бесценок. Не изволите примерить эти чудесные серьги? Я создал их специально для такой прекрасной дамы, как вы, – сказал он и протянул ей пару серег в виде переплетения тонких серебряных нитей виноградной лозы.
Они были и впрямь восхитительны. Григориос удовлетворенно кивал, наблюдая за нескрываемым восторгом Симоны.
– Тонкая работа, – заметила она, вежливо улыбнулась и положила серьги на место.
– Но ведь они вам понравились, – искренне и совершенно по-детски удивился мастер Григориос.
– Быть может, в другой раз. К тому же мне больше нравится роза. Вон та, – кивнула она в дальний правый угол – туда, где на темном бархате выделялась единственная среди серебряных поделок золотая роза.
Григориос посерьезнел. Прихрамывая, он обошел стол, взял розу и протянул Симоне. Он посмотрел ей прямо в глаза, и на мгновение по лицу его пробежала тень.
– Не проблема, расплатитесь, когда будет возможность, – улыбнулся он и стал деловито разглаживать ладошкой бархатную скатерть.
– Даже не знаю, – засомневалась Симона.
– Вы ведь часто здесь ходите, – сказал он. – Я вас видел раньше.
– Странно. А я вас не видела, хоть и стоите вы на самом видном месте.
– Горожане поглощены своими мыслями, – грустно заметил карлик. – У каждого свои заботы. Все бегут, мало что замечая вокруг.
