– Афанасьев, убери людей с кормы, тут почти все раненые. Я понимаю, что на радостях они готовы ещё японские корабли потопить, но они мне живые нужны. Займись перевязками, спусти их в нижние отсеки.
– Хорошо, ваше благородие.
– Ох, Афанасьев. Точно плетей получишь. Какое я тебе «благородие»? Выполняй приказ.
– Есть.
– Ещё пятерых пошли в машинное отделение, пусть кочегаров заменят, а то последняя смена, похоже, выдыхается.
– Будет сделано.
Пока боцман выполнял приказ, даже смог подобрать новый расчёт для кормовой пушки, трёх человек, я повернулся к мичману. Водяные столбы часто вставали то тут, то там, мы на них особо и не обращали внимания, мажут япошки, но вдруг рядом с левым бортом встал очередной водяной столб. Рулевой начал оседать, из его распоротого осколком горла стала хлестать кровь, но штурвала он не выпускал. Только когда мичман перехватил управление, отпустил его и завалился на палубу рубки. Всё это я наблюдал, перевязывая куском разорванной рубахи свою ногу, чуть выше колена, куда впился осколок, который я выдрал, ухватив окровавленными пальцами. Бинты у нас ещё с полчаса назад закончились. Хм, похоже, единственный, кто ещё не получил ранение, – это наш мичман, на нём действительно не было ни царапинки.
Санитар вытащил убитого рулевого, а я стал руководить стоявшим у штурвала мичманом:
– Штурвал на левый борт… Теперь на правый… Опять пристрелялись сволочи, нужно сбивать им прицел.
Миноносец рыскнул с курса, действительно уходя из прицелов японских наводчиков, такое было не в первый раз. Уйти ушли, но скорость заметно упала, и, стуча машинами, наш миноносец снова стал разгоняться. В общем, таким манёвром уходя из-под обстрела, мы снова заметно приблизились к японскому отряду преследователей.
Рядом с левым бортом поднялся очередной водяной столб, отчего упали два матроса. Один, подволакивая ногу и оставляя кровавый след на мокрой палубе, пополз к люку, ведущему во внутренние отсеки. Но его быстро подхватили на руки. А вот второму, похоже, не повезло. Санитар, осмотрев матроса, оттащил его в сторону и накрыл курткой. Я только вздохнул, это была не первая смерть в рейде, а он пока не закончился.
– Дымы прямо по курсу! – вдруг раздался вопль.
Поморщившись от боли в ноге, рана начала давать о себе знать, я немедленно развернул трубу и посмотрел в сторону замеченных дымов, мысленно себя ругая. Мы до того увлеклись, убегая от разозлённых японцев, которые были в бешенстве, что мы, прикрываясь их флагом, на их же миноносце умудрились войти в строй броненосцев, атаковать флагман и, что странно, двумя минами потопить его. Британские боевые корабли «славились» своей неустойчивостью и слабой плавучестью при даже лёгких повреждениях, а наши мины попали в самые удачные места. Действительно, удачные, с учётом того, что целились на глазок. «Микаса», правда, если и затонула, то мы этого не видели, а вот киль, который медленно погружался в пучину, рассмотрели хорошо.
